— Почему?
— Потому что он никогда не поведет тебя в ресторан.
— Ты только что сделала такое выражение лица, словно открыла для меня мир истины, — засмеялась я. — Что ты делаешь, когда хочешь уйти от мира?
— Покупаю платье, — улыбнулась мама. — Я серьезно, милая. Купи платье, и все решится само собой.
Вечером, когда мама с Жаном ушли в комнату для гостей, я приняла душ и, войдя в свою спальню увидела Адама, который лежал на кровати и читал какую-то книгу. Он был в очках, и я остановилась в дверях, наблюдая за ним. Мне кажется, что в какой-то момент я смогу все начать заново с кем-то, и, скорее всего, этим человеком будет Адам.
«Какие моральные ценности могут быть в мире, где курить начинают в двенадцать, а читать книги почти никогда?" Хит Леджер.
Я не помню, когда впервые прочла книгу и получила удовольствие. Но помню, что потом каждый раз, дочитывая очередную, начинала что-то заново. Кажется, так было всегда — моя непреодолимая жажда быть где-то в другом месте и чувствовать себя другой. Эти ощущения давали мне только книги. Меня часто мучает бессонница, и я никогда не тратила ее на мысли или любовь. Это всегда были книги, и я видела в бумаге свою жизнь. Свои чувства, как и пустоту небытия, я заполняла лишь этими страницами.
«Смысл жизни не в том, чтобы ждать, когда закончится гроза, а в том, чтобы учится танцевать под дождем». Вивиан Грин.
Адам поднял голову и отложил книгу, улыбаясь.
— Не знала, что ты читаешь в очках, — не могла я перестать смотреть.
— Иногда. А ты?
— Я никогда не носила очки, — легла я на другую сторону кровати. — У тебя бывает такое, что ты хочешь оказаться в любом другом месте, кроме того, где сейчас?
— Да, — снял он очки.
— И что ты делаешь в тот момент?
— Я еду к тебе, — ответил Адам, обнимая меня, прижав к себе за талию. — Где бы ты ни был, тебе всегда нужен лучший друг.
— Сесилия Ахерн сказала это, — прижалась я к нему. — О чем ты думал в юности?
— О том, что после окончания школы у подростков должен быть год, когда он сможет насладиться самыми лучшими годами в своей жизни и понять, чего он по настоящему хочет.
Как я влипла? Как купидон мог стрелять, даже не спрашивая у меня, хочу ли я этого? Мы живем в циничное время, и больше нет такого понятия, как роман. Теперь это называется интрижка, которая сегодня есть, а завтра больше нет.
Адам прижал меня к себе, поглаживая мою кожу. Наши сердца так громко стучали, словно жили отдельной жизнью. Мне нужен был тихий причал после Алекса.
Любовь — это всегда хорошо. Просто мне нужна свобода и чуть-чуть времени разобрать в себе.