— Вот он, подлец! — воскликнул Том, носком сапога переворачивая труп в роскошной униформе капитана королевского испанского флота. — Мертвецов за борт.
— Не по-христиански это, — заворчал кто-то в толпе.
— Молчать! За борт, я сказал.
— Так же, как Джима? — прозвучал голос Филиппа.
Толпа непонимающе загомонила.
— Наш капитан вероломно застрелил Джима-негритёнка, когда тот отказался нырять за золотом, а вас специально напоил до полусмерти, чтоб вы ничего не увидели, — объяснил француз.
— Золотом? Застрелил? Капитан? — отовсюду посыпались вопросы, оставшиеся без ответа.
Томас побагровел от злости и выхватил пистолет.
— Лживый французский ублюдок! — зарычал он, направляя ствол прямо в лицо рыбаку. Тот стоял неподвижно, как статуя, уверенный в своей правоте.
— Вообще-то лживый ублюдок здесь ты, кэп, — сказал я и направил пистолет на Томаса. Разряженный, но угроза сработает и так.
Пираты смотрели на нас, как на необычайное зрелище, возбуждённо переговариваясь и обсуждая происходящее.
— Вообще-то твой пистолет не заряжен, — фыркнул капитан. Не сработало.
— Зато мой заряжен, — раздался голос, и из толпы вышел Николас, держа капитана на мушке. Он где-то раздобыл целую перевязь с пистолетами, и в пылу сражения успел прихватить поднятое золото, которое сейчас висело у него на шее как огромные бусы из целых слитков.
— Хватайте его, чёрт побери! — рявкнул Том, но никто из пиратов не пошевелился.
— Предлагаю так. Ты хотел нас завалить после того, как достанешь золото, и поэтому мы забираем свою долю, вместе с этим кораблём, — сказал я, забирая один из пистолетов у голландца и направляя на Уэйна. — Кто хочет, может пойти с нами. Я думаю, твои ныряльщики согласятся.
В подтверждение моих слов, индейцы, из тех, кто выжил в бою, молча перешли на мою сторону. За ними последовало ещё несколько человек, но не так много, как я ожидал.
— Скользкий лживый сукин сын! — прошипел Томас. — Тебе это с рук не сойдёт!
— Посмотрим, — ответил я. — А теперь попрошу покинуть мой корабль.