– Почти нет. Больше пытался удержать тебя на краю Бездны. Чего они хотели?
Я постаралась как можно точнее рассказать.
– Ну и что это значит? – недовольно спросила Ксеня.
– Да обычная история сотворения мира, – задумчиво произнес Шайдер. – Непонятно, для чего тебе ее показали. В Эллоаре ее знает каждый ребенок.
– Может, я не все увидела? – грустно сказала я. – Или что-то не так поняла?
Все помолчали, раздумывая, но предположений не последовало. И тишина повисла какая-то… тягостная.
– А я вообще не могу думать на пустой живот, – пробурчал Данила, – то волки, то единороги… Как-то в Пустоши поспокойнее было!
– Вот и сидел бы в своей Пустоши! – отозвалась Ксеня.
– А вот тебя забыл спросить, где мне сидеть!
Они привычно заспорили, и я благодарно посмотрела на Данилу. Тот незаметно подмигнул.
И уже когда мы вернулись на стоянку, где остались наши вещи и лошади, я вспомнила, что единорог не показал еще кое-кого… Схитов я в его разуме не увидела.
* * *
В путь отправились сразу после завтрака. Я нутром чувствовала волков, окружающих нас, хоть ни одной серой тени за деревьями не мелькало. Да и остальным было как-то неловко, хотелось скорее покинуть еще вчера такой приветливый лес. Так что мы наскоро перекусили мясом и хлебом и, запрыгнув в седла, пустили лошадок по тропе. Сегодня я старалась лес «не слушать», как-то неудобно, что ли. Да и поразмыслить было над чем. Арххаррион сказал, что к перехлестью мы доберемся только завтра, сегодняшнюю ночь придется снова провести на землях волков. Как я поняла, ни он, ни Шайдер спать сегодня не собирались.
– Попробуешь еще раз залезть в мою голову и усыпить, сильно пожалеешь, – хмуро бросил Арххаррион, поравнявшись со мной. И снова уехал вперед.
Я посмотрела на его спину и закусила губу.
Ксеня придержала поводья и обернулась ко мне. Глянула внимательно и решительно подъехала ближе.
– Ты чего ревешь? – недовольно спросила она.
– Я не реву. В глаз что-то попало… – Я вздохнула и посмотрела на ее сапоги: – Хорошо тебе без этого подола, хоть в ногах не путается.
– Хочешь, и твой отрежу? Можешь даже с лошади не слезать, я мигом!
– Ой, не надо! – Я чуть отъехала, испугавшись, что и правда сейчас отрежет. – Давай… потом!
Ксенька фыркнула. Я внимательно посмотрела на ее ауру. Липкая чернота расползалась как гадкая клякса чернил. Словно та самая чернильная гниль переползла с тела девушки на ее душу и пожирает, оставляя за собой безобразную чернь.
– Ксень, ты вообще как? – неуверенно спросила я.
– Я – нормально, – отрезала она и нахмурилась.
Ее рука уже привычно потянулась к белой оплетке на поясе. Я покосилась на ее ладонь, но ничего не сказала. И мне снова стало страшно. Иногда я не узнавала в ней свою подругу. Словно это кто-то другой, с таким же лицом и телом, но… чужой. И это пугало и настораживало.