За тыном, прижавшись друг к дружке, сидели две истощённые, грязные девочки. Увидев Никиту, они испугались и замолчали, глядя на него с нескрываемым ужасом.
Медленно, стараясь не делать резких движений, Никита подошёл к ним и погладил по головам. Девочки прижались к нему. Подняв с земли, он посадил на руку младшую, старшую взял за руку.
— Идём! Вы, наверное, проголодались и ужаса натерпелись, — негромко и ласково говорил он, делая упор не на смысл сказанного, а на интонацию. — Но теперь всё будет хорошо.
Он уже повернулся, чтобы уйти, но вдруг остановился, поражённый: между лесом и тыном вокруг деревни было небольшое скошенное поле. Сердце ёкнуло. Раз есть поле, значит, где-то лежит урожай!
Торопясь, он привёл девочек к лодке и сдал ничего не понимающему Ному:
— Напои и накорми, только сделай это поласковее — дети напуганы. Там целая деревня мёртвых.
— А ты куда?
— Я ещё посмотрю.
Никита стал осматривать дома тщательнее, и в одном, явно нежилом, обнаружил несколько больших глиняных горшков, полных зерна. Это была неслыханная удача!
Он с трудом поднял один и дотащил его до лодки.
Девочки уже напились и ели сухие фрукты. Мяса бы им, оно быстрее восстанавливает силы, но его сегодня уже съели. Больших припасов Никита не брал, поскольку на жаре всё съестное быстро портится.
Ном принял горшок и поставил его на дно лодки.
— Пошли вдвоём, там ещё два таких же горшка.
— Что это?
— Зерно. Потом лепёшки будем печь.
Они уже отошли от лодки, как девочки выскочили из неё, вцепились в их одежду и заплакали. Дети боялись остаться одни.
— Хорошо, идём все вместе, но ты останешься с детьми за тыном. Ни к чему им видеть весь этот кошмар. Я вынесу тебе горшок и вернусь за вторым.
Одному нести неудобный горшок было тяжело. Никита и пока первый нёс, умаялся: ведь ручек у горшка нет, и держать его приходилось в обхват перед собой.
Он вынес за тын оба горшка, и уже вчетвером они направились к лодке.
Когда погрузили горшки и сели сами, лодка глубоко осела — от краёв бортов до воды было не больше ладони. Стоит ударить волне, и лодка зачерпнет воды. Но и оставить что-либо — горшки с зерном или детей — было невозможно: ведь с зерном ему неслыханно повезло.
Плыли недалеко от берега, под вёслами, да ещё течение помогало. На ночёвке драгоценный груз выгружали на берег.
Девочки сначала дичились, держались друг друга, но Никита и Ном их не обижали, кормили и поили. Вот только языка их не понимали. Девочки пытались им что-то сказать, но язык их был незнакомым.
Со всеми мыслимыми и немыслимыми предосторожностями они добрались до своего селения. Вот удивились в племени, когда из лодки высадили девочек, а потом вынесли горшки с зерном.