— Я застрелю вас всех, так что лучше разбегайтесь.
Кто-то бросился бежать. Кто-то закричал. Кто-то схватил за руку другого, чтобы убежать вместе.
Нет, это не будет похоже на несчастный случай.
Мартин засунул ствол «Джонса-1911» в рот и нажал на спуск. Вот так все и закончилось.
Она наблюдает за тем, как читает полицейский, сначала с ничего не выражающим лицом, лишь слегка прищурив глаза, наверное, ему нужны очки. Он читает еще медленнее, чем говорит. Затем внезапно между бровями образуется вертикальная грубая морщина. Он отводит взгляд от книги и смотрит на Дерию.
— Это действительно звучит не особенно приятно.
— Вот видите! И, по-вашему, это не стоит того, чтобы я тряслась от страха? — она невольно повысила голос. Она должна взять себя в руки. Если Фаст рассердится, она от этого ничего не выиграет.
— Для меня, — говорит полицейский, делая большие паузы между словами, — это больше похоже на угрозу самоубийства.
— Но это не так! — восклицает Дерия. — Вы записали в свои бумаги, что он сделал в последний раз. Спросите ваших коллег. Тут у меня где-то находится протокол и визитная карточка женщины, с которой я разговаривала.
Она идет в коридор и начинает торопливо выдвигать все ящики комода. Куда же она положила те бумаги? Она не может найти визитную карточку, бежит в кухню, роется среди газет, рекламных листков и каких-то картонок. Руки трясутся и с трудом ее слушаются. Она режет палец о бумагу.
— Проклятье! — кричит она и пинает ногой ножку стола. — Где же это дерьмо?
— Фрау Витт, — говорит Хольгер Фаст, который шел вслед за ней и остановился в дверном проеме. — Оставьте. Мы, разумеется, завтра же с утра обсудим это в своей команде.
— Чтобы вы были в курсе — у меня в постели было наполовину сгнившее овечье сердце!
Он не похож на человека, для которого такая информация внове. Дерии кажется, что его это не шокирует.
— Плохо, — говорит он, и в его голосе вполне профессионально звучит оттенок сочувствия.
— А в эти дни еще пришла электронная почта, которая… — которую она стерла и даже удалила из корзины. Вот такая она идиотка.
— Госпожа Витт, — начинает Хольгер Фаст и делает долгую паузу, — скажите мне, пожалуйста, с чего вы взяли, что человек, проникший в вашу квартиру, имел в виду именно эту книгу?
— Как я… — ей приходится сделать глубокий вздох, иначе она взорвется. — Может быть, потому, что я написала эту книгу?
— Вы? — спрашивает он так, словно она сказала что-то неприличное. Его взгляд блуждает по коридору от входа до маленькой кухни. — Вы написали книгу?
— Я и сама не знаю, как это со мной снова случилось, — бормочет она, но поспешно сжимает зубы, чтобы удержать рвущийся наружу сарказм.