Киви отстраняется:
— Пожалуйста, Дерия, послушай меня хоть секунду.
Ей нужно поговорить с Солнцем. Солнце может помочь ей. Она может уверить ее, что все хорошо и ничего из того, о чем говорит Ханна, не соответствует действительности. Потому что Солнце знает Одина и она может доказать, что он — реальный.
Дерия выскакивает из своей квартиры и бежит по лестнице вверх.
— Пожалуйста, успокойтесь, — слышит она голос Ханны. — Вы позвонили мне, чтобы я помогла вам. Вы хотите знать правду, пусть это даже причинит вам боль. Иначе вы не позвонили бы мне. Пришла пора, Дерия.
— Идите вы к черту!
«Якоб! — думает она. — Якоб, ты был не прав. Ты мне нужен, ты мне нужен сейчас. Не оставляй меня одну. Разреши мне в этот раз уйти с тобой».
Добежав наверх, она бьет кулаками в дверь Солнца. Никто не открывает. Но Солнце совершенно определенно должна быть дома — Дерия чувствует, что она там. Она бьет по двери до тех пор, пока кожа на косточках ее пальцев не лопается. Затем она трогает ручку. Дверь сразу же распахивается — она даже не была закрытой!
— Солнце! — зовет Дерия. Ее голос не слышен. Там нет квартиры.
Дерия закрывает глаза. Она слышит голос Ханны и снова прикладывает трубку к уху.
— Что здесь происходит? — шепчет она. — Солнце. Она исчезла.
— Я этого опасалась, — говорит Ханна. — Значит, Солнце тоже.
Этих немногих слов хватает для того, чтобы сделать из Дерии самого одинокого человека на свете. Она медленно открывает глаза. Она стоит перед чуланом, и там стоит она.
Пишущая машинка Якоба.
«Я не часто вспоминал ее, но если уж такое случалось, то мне с трудом удавалось выбросить из головы мысли о ней».
Дерия читает страницы, которые тщательно уложены рядом с пишущей машинкой и ждут ее. Следующая глава романа Якоба. Последняя глава, и Якоб пишет… о ней.
Воспоминания всплывают кусками. Части из них словно закрыты туманом, лишь некоторые детали выглядывают, чтобы снова быстро исчезнуть. Ее руки на пишущей машинке. Робкая маленькая буква «р». Она хотела защитить ее.
Кто теперь защитит ее? Солнце и кот этого не смогут. Якоб. Да, Якобу это удалось. Но Якоб исчез, уже давно. Почему она, собственно, никогда не думала, что он может вернуться? Он снова мог бы возникнуть здесь. Изменившийся. Уже не мальчик. Мужчина, который знает, как можно разорвать оковы.
Он мог бы встать на место Роберта. Роберт никогда бы не решился заставить ее снова сомневаться в себе.
Рядом с пишущей машинкой она находит свою губную помаду, а между кассовыми чеками — квитанцию из приюта для животных. Ей даже не нужно смотреть на нее, она о чем-то вспоминает.