Да будет воля моя (Бенкау) - страница 39

— Ты ведь никогда раньше не воровала?

Плечи молодой женщины опускаются.

— Нет, все же воровала. Иногда пакетик колбасы или банку пива.

— Значит, ты недолго так живешь? Я имею в виду, на улице?

— А что? — раздраженно возражает маленькая женщина. — Ты считаешь, что тот, кто долго живет на свободе, автоматически должен воровать?

Дерия, защищаясь, поднимает свободную руку:

— Это просто предположение, я никого не хочу ни в чем подозревать. Я никого не знаю, кто… как ты это называешь? Никого, кто живет на свободе?

— Я называю это так, потому что так оно и есть.

— И что, я права?

В ответ ей звучит продолжительный вздох:

— Да. Это моя первая зима. Я летом… попала сюда.

Судя по ее ударению, можно предположить, что она, собственно, хотела сказать что-то другое. Может быть, рассказать, откуда она попала сюда?

— Конечно, летом было легче, сплошное easy, иногда даже очень круто. Люди были милыми и расслабленными, а дома думали… — Маленькая женщина говорит все быстрее, ей голос становится громче. Ее слова пытаются спрятать то, что она не хочет упоминать, и то, что, несмотря ни на что, все же вырывается наружу. — Дома думали, что я просто немного побродяжничаю по стране. Кауч-серфинг и все такое. По крайней мере я всегда об этом говорила.

Значит, она удрала из дому еще летом.

Дерия бросает вопросительный взгляд на ее лицо. Ее глаза все еще выглядят старыми и усталыми. Но, скорее всего, похоже на то, что это еще ребенок, старый и измученный, а не женщина.

— Сколько тебе лет? — напрямую спрашивает она.

Плечи маленькой женщины устремляются вперед, а руки вдруг образуют вокруг своего тела защитную стену. Она захлопывается, как устрица.

Значит, маленькая женщина еще молода, очень молода. Возможно, слишком молода, чтобы решать, где и как она хочет жить, когда наступит зима и ноябрьские дожди беспощадно смоют все краски.

— Расслабься, — говорит маленькая женщина. Сейчас ее голос звучит резко, а взгляд становится оборонительным. Она распахивает зимнюю куртку, роется во внутреннем кармане и вытаскивает оттуда удостоверение личности. — Вот, посмотри, иначе ты сразу же позвонишь в это дерьмовое управление по делам молодежи.

Она держит пластиковую карточку так, что ее пальцы с обгрызенными неровными ногтями прикрывают ее фамилию, но вида фотографии достаточно. Это она. Удостоверение выглядит как настоящее. Оно подтверждает, что маленькой женщине восемнадцать лет и восемнадцать лет ей исполнилось точно четыре недели назад.

Дерия вздыхает:

— Ну, ты себе тут настроила планов. Ты не считаешь, что…

— Это не слишком трудно, нет. И не слишком опасно. Это просто хорошо. Нет никакой альтернативы, и я так хочу. Я делаю, что хочу. Всегда, до тебя дошло? А сейчас я хочу уйти.