Сисси Тауэрс обожала желтый. Она завидовала золотистым локонам Кэрри и презирала свои ржавые кудряшки. Может, она завидовала и красоте кукольного личика Кэрри, ее огромным голубым глазам с длиннющими ресницами, ее вишнево-красным губам. О да, наша Кэрри была куколкой с изысканным личиком и локонами Златовласки, жаль только, что она была слишком мала, слишком худа, а ее шейка была слишком тонка, чтобы поддерживать голову, которая лучше подошла бы более крепкому телу.
На половине Сисси преобладал желтый: желтое покрывало, желтая обивка для стульев; все ее куклы были блондинками в желтом, на книгах были желтые обложки. Даже отправляясь домой, Сисси надевала желтые свитера и юбки. То, что в желтом она выглядела болезненно-бледной, не уменьшало ее стремления разозлить Кэрри выбором именно этого цвета – пусть помучается. А в тот день по какому-то незначительному поводу она стала злобно и подло изводить Кэрри.
– Кэрри – карлица, карлица, карлица, – во весь голос распевала Сисси. – Кэрри место в цирке, цирке, цирке, – не умолкала Сисси.
Потом она забралась на стол и голосом балаганного зазывалы на карнавале стала орать во весь голос:
– Все сюда! Все сюда! Не пожалейте двадцати центов, и вы увидите сестру мальчика с пальчик! Самая маленькая женщина в мире! Заплатите деньги, и вы увидите малышку с глазами, огромными, как у совы! Увидите огромную голову на тонюсенькой шейке! Заплатите, и вы увидите нашу уродину голой!
Множество девочек кинулись в комнату и увидели Кэрри, забившуюся в угол и сидевшую с опущенной головой, так что волосы почти закрывали ее искаженное ужасом лицо.
Сисси раскрыла свой кошелек и складывала туда монетки, которые богатые девчонки охотно ей совали.
– А теперь скидывай одежду, маленькая уродина, – приказала Сисси. – Покажи посетителям, за что они платили деньги.
Дрожащая и готовая заплакать Кэрри сжалась в комочек, обхватила руками колени и только молила Бога, чтобы разверзся пол. Но пол обычно не разверзается, чтобы поглотить тебя, особенно когда это необходимо. Он оставался таким же жестким и неподдающимся, а Сисси с издевкой продолжала:
– Посмотрите, как она дрожит… ее просто трясет… сейчас начнется землетрясение!
Все девочки захихикали, кроме одной девочки лет десяти, которая смотрела на Кэрри с жалостью и состраданием.
– По-моему, она милая, – сказала Лейси Сент-Джон. – Оставь ее в покое, Сисси. Ты поступаешь нехорошо.
– Конечно нехорошо! – со смешком ответила Сисси. – Но это так забавно. Она похожа на испуганного мышонка. Знаете, она никогда ничего не говорит. Я думаю, она просто не умеет!