– Теперь ты скажи.
Он заговорил не своим обычным мягким голосом, а как можно громче:
– Кэрри, если только ты меня слышишь! Все будет так, как говорит твоя сестра. Мы хотим, чтобы ты жила с нами дома. Прости меня, Кэрри. Я думал, тебе здесь понравится. Теперь я понял, что ты не могла быть счастлива здесь. Кэрри, пожалуйста, выходи, ты так нужна нам.
Тут мне показалось, что я услышала легкий шорох. Я бросилась в ту сторону, Крис – за мной. Я знала о чердаках все: где искать, как находить.
Я остановилась так внезапно, что Крис на меня налетел. Впереди, за темными тенями от штабелей рам я заметила Кэрри. Она была в ночной рубашке, рваной, грязной и окровавленной, с кляпом во рту и завязанными глазами. Ее золотистые волосы мерцали в пробивающихся лучах света. Ее нога была странно вывернута.
– О господи, – одновременно прошептали Крис и Пол. – Кажется, у нее сломана нога.
– Подожди, – тихо остановил меня Пол и обеими руками удержал меня за плечи, когда я уже хотела броситься к Кэрри. – Посмотри на эти рамы, Кэти. Одно неловкое движение, и они обвалятся на тебя и Кэрри.
Где-то за моей спиной одна из учительниц застонала и начала молиться. Как Кэрри смогла, связанная и невидящая, протиснуться в этот проход, было абсолютно непонятно. Взрослому это бы не удалось. Но я, я могла сделать это, я была еще достаточно маленькой.
Начав говорить, я уже решала, что делать.
– Кэрри, делай точно так, как я скажу. Не наклоняйся ни налево, ни направо. Ляг на живот в направлении моего голоса. Я подползу к тебе и подхвачу за руки. Подними повыше голову, чтобы не поцарапать лицо. Доктор Пол возьмет меня за ноги и вытянет нас обеих.
– Скажи ей, что ноге будет больно.
– Ты слышала, что сказал доктор Пол, Кэрри? Ноге будет больно, поэтому не ворочайся, когда это почувствуешь. Это дело двух-трех секунд, а потом доктор Пол вылечит твою ногу.
Кажется, прошли часы, пока я протиснулась в этот тоннель из шатавшихся и скрипевших рам, и когда я взяла Кэрри за плечи, я услышала, как доктор Пол крикнул:
– Хорошо, Кэти!
И он быстро и сильно рванул меня за ноги. Повалились деревянные рамы, поднялась страшная пыль. В этом хаосе я была около Кэрри, вынимала кляп и развязывала ей глаза, а доктор распутывал веревки на руках. Потом Кэрри прижималась ко мне и все время моргала, потому что свет резал ей глаза, она плакала от боли и ужаса, от вида учителей, из-за сломанной ноги.
В карете «скорой помощи», которая приехала, чтобы отвезти Кэрри в больницу, я и Крис сидели на одном сиденье и держали Кэрри за руки. Пол ехал за нами на своей белой машине, он хотел быть там и проследить за ортопедом, который будет осматривать ногу Кэрри. Рядом с Кэрри на подушке лежали с застывшими улыбками ее три куклы. Тогда я вспомнила, что теперь пропала и кроватка, как много лет назад пропала колыбель.