Я чувствовал запах Эппла. Мои уши слышали, как он поедает пищу; я чувствовал, как его холодный нос прикасается к моей руке, – и я заплакал. Я плакал так отчаянно, что мне захотелось сейчас же умереть, чтобы очутиться там, где Эппл. Но Эпплу там тоже не хватает меня. Он должен был показать… должен был показать, что страдает вместе со мной. А он будто нарочно радовался и был виноват передо мной. Он изменил мне: он позволял бабушке кормить себя. Он сам виноват. И Клевер тоже мертв. Задушен и засунут в дуплистый дуб.
Как же мне плохо.
Думая об этом, я настолько истощил свои силы, что заснул. Мне снился любящий меня Эппл. Я проснулся, когда уже почти стемнело. На меня, усмехаясь, смотрел Джон Эймос:
– Привет, Барт. Тебе одиноко в стойле Эппла?
Джон Эймос не заметил, что у него на усах повис клок сена.
– Джон Эймос, как Малькольм сколотил свое состояние? – спросил я, скорее чтобы посмотреть, упадет ли сено с его усов, когда он заговорит.
– Он был умнее тех, кто хотел помешать ему.
– Помешать в чем?
– Помешать получить то, что он хотел.
Сено не падало.
– А что он хотел?
– Все. Все, что еще не было его собственностью. А чтобы приобрести то, что не принадлежит тебе, надо быть беспощадным и целеустремленным.
– Что значит быть беспощадным?
– Сделать все, что возможно, чтобы заполучить то, что хочешь.
– Сделать все?
– Все, – повторил он. – И никогда не жалей тех, кто стоит на твоем пути, попирай их ногами без сомнения. – Он пристально взглянул мне в глаза. – Даже если это члены твоей семьи. Потому что и они так же поступят с тобой, если ты встанешь у них на пути. – Тут он хитро улыбнулся. – Ты ведь догадываешься, что рано или поздно твой доктор понемножечку, так что ты и не заметишь, возьмет над тобой полную власть и упечет тебя в больницу. Вот что готовят твои родители: хотят избавиться от мальчика, с которым слишком много проблем.
Детские слезы обиды выступили у меня на глазах.
– Никогда не показывай своей слабости слезами – это дело женщин, – жестко прищурился на меня Джон Эймос. – Будь тверд, как твой дед, Малькольм. Ты унаследовал много его генов. Если ты и дальше пойдешь по этому пути, то вскоре станешь таким же властелином, как Малькольм.
* * *
– Где ты шлялся, Барт? – напала на меня Эмма, едва я появился. Взгляд ее постоянно был брезгливым, даже когда я только что вымылся. – В жизни не видела мальчишку, способного запачкаться быстрее. Взгляни на свою рубашку, на свои штаны, а руки, а лицо! Поросенок, вот ты кто. Что ты там делаешь: купаешься в грязевых ваннах?
Не отвечая, я прошел через холл в ванную. Мама взглянула на меня через дверь, когда я проходил. Она сидела за столом.