Спагетти были моим любимым блюдом, но плюс к этому у нас сегодня была приготовлена баранья нога, причем мама долго выбирала способ приготовления, чтобы угодить мадам. С чего бы это мама вспомнила о спагетти? Я пристально поглядел на маму: взволнованная и напряженная, она выглядела почти такой же юной, как Мелоди; она явно была испугана тем, что что-то пойдет не так, – но что?
Мадам Мариша не пожелала есть у нас, а также оставаться у нас, потому что не имела привычки «стеснять» людей. Она успела снять комнату в городе, неподалеку от маминой балетной школы.
– И хотя ты меня об этом не просила, Кэтрин, я буду рада возможности помочь тебе. Я продала свою студию сразу же, как только Джори написал мне о твоем несчастье.
Мама только кивнула. Она была необыкновенно бледна.
* * *
Через несколько дней мадам появилась в балетной школе, принадлежавшей раньше маме, и придирчиво оглядела кабинет.
– У нее здесь все так изящно, совсем не в моем вкусе. Но ничего, вскоре он будет обставлен совсем по-другому.
Я любил ее какой-то особенной любовью: так любят воспоминания о зиме жарким летом. А когда зима приходит и пронизывает холодом до костей, хочется, чтобы она поскорее ушла. Бабушка двигалась так легко и молодо, а выглядела так старо. Когда она танцевала, можно было подумать, что ей восемнадцать. Вороненая сталь ее волос сменялась сединой в течение недели, что было заметно также по потемневшим зубцам щетки для волос. Каждый последующий день краска шампуня все больше осаждалась на зубцах и все менее оставалось волосам. Мне больше нравилось, когда волосы ее были серебряными в свете огней.
– Ты воплотил в себе все достоинства Джулиана! – Она сжала меня в объятиях со свойственной ей экзальтацией.
Она уже успела уволить молодого преподавателя, которого мама недавно наняла.
– Но почему ты такой неприступный? Наверное, твоя мама уверила тебя в твоей исключительности, а? Твоя мать всегда полагала, что музыкальность – это главное в танце, но это не так, вовсе не так. Балет – это повесть, рассказываемая языком тела. Я собираюсь спасти тебя. Я научу тебя совершенной технике. Если ты будешь меня слушаться, из тебя выйдет безупречный танцор. – Ее пронзительный голос упал на октаву. – Я приехала еще и потому, что я стара и скоро уйду, а своего внука я так и не узнала. Я приехала, чтобы выполнить свой долг: я буду тебе не только бабушкой, но и дедом, и отцом. Кэтрин поступила как полная идиотка, когда рискнула своим коленом, зная об опасности, но ведь она всегда была такой – так что ж?
Меня охватила ярость: