— Ты можешь загуглить его. Я гуглила Рафа и узнала, что он зарегистрирован на всех джазовых платформах. Мне аж самой стал интересен джаз.
— О боже, я ведь даже не знаю его фамилии. Он просто Джек Вермонтский. До чего же абсурдно! Напомни мне спросить его фамилию, хорошо?
Констанция кивнула, прополоскала свою щетку и снова взглянула на меня. Она дотянулась до моей руки и сжала ее. Не отводя взгляда, моя подруга снова кивнула.
19
Наш первый скандал, или размолвка, или ссора, или кто-этот-человек-и-почему-я-из-всех-людей-в-мире-провожу-время-именно-с-ним-знак-вопроса-знак-вопроса-знак-вопроса… произошел за столиком — одним из тех самых приторно-милых столиков, которые я постоянно замечала в Европе и никогда не видела в Штатах, — у канала на окраине города. Вечером мы с Констанцией должны были сесть на поезд до Берлина, поэтому мы с Джеком решили арендовать два черных велосипеда — вездесущие велосипеды, встречающиеся по всему Амстердаму (Джек даже придумал милую метафору о том, что велосипедные дорожки — словно муравьиные тоннели, а голландцы — муравьи-листорезы, которые несут зелень в свои гнезда), и провести утро, катаясь по городу. Естественно — это ведь везунчик Джек — погода пошла нам навстречу. Играя бликами на водах каналов, город освещало идеальное, не слишком палящее, но достаточно теплое солнце. Джек, смеясь, держал меня за руку, мы останавливались, флиртовали и даже дважды целовались в живописных местах. Вода сияла на солнце, город дышал чистотой и свежестью, а цветы, великолепные цветы, были повсюду.
А затем появился Джек-волк.
Он не собирался сносить мой домик.
Он появился с улыбкой, ланчем и высоким, слегка запотевшим бокалом пива. Он был самым привлекательным мужчиной на свете. Облокотив свой велосипед на мой, он сидел напротив меня в крошечном ресторане на крошечной улице с крошечной брусчаткой. Что может быть лучше?
— Ты уверена, что хочешь это услышать? — невинно спросил он. — В этом нет ничего особенного. Просто теория, но тебе она, наверное, не понравится.
— Конечно уверена. Я всегда открыта теориям. Ну же!
— Это кое-что, что я читал, вот и все. Это пришло мне на ум, когда ты заговорила о Нью-Йорке. Я где-то читал, что Нью-Йорк — это тюрьма, которую заключенные построили для себя. Вот и все. Просто чья-то идея.
— Продолжай.
— Ты уверена, что хочешь это слышать? Это просто точка зрения.
— Точки зрения — это хорошо.
Джек сделал глубокий вдох и поднял брови, словно ему предстоит объяснять чужое мнение. Он повторно проговорил заявление, подчеркивая, что оно принадлежит кому-то другому.