— Я подумала, что если ты действительно не захочешь его видеть, то всегда сможешь сказать ему «нет».
— Спасибо.
— Обращайся.
Я нашла Джека в вестибюле. Он ничего не сказал, а лишь взял меня за руку и повел к лифту. Он ни на секунду не отпускал моей руки. Когда дверь лифта отворилась, мы вошли внутрь. Это был элегантный лифт, тяжелый и массивный, с латунным поручнем по периметру. Как только за нами закрылась дверь, Джек обхватил меня руками и поцеловал. Это было нечто большее, чем просто поцелуй. Он жадно пил меня. Прижав меня к стене, он дал волю рукам, лаская все мое тело. Мы ни на секунду не прекращали целоваться, а когда лифт наконец остановился, мне пришлось опереться рукой о стену, чтобы прийти в себя.
— Лучшая поездка в лифте в моей жизни, — сказал Джек.
Я кивнула. Я пока не доверяла себе, чтобы что-нибудь сказать.
Он взял мою руку и повел меня вперед, по коридору, устланному коврами. Шагая рядом с ним, я призналась себе, что вся эта анонимность гостиницы безумно меня возбуждает. Никто нас не знал. И никто не мог потревожить. Я сжала его руку. Он открыл комнату, не отпуская моих пальцев.
Мы вошли внутрь, и он закрыл дверь на замок. Это был очаровательный номер. Покрывало поблескивало позолотой, что, возможно, выглядело бы ужасно в отеле победнее, но качество себя оправдало, и это сработало. На полу лежал толстый сизый ковер. Джек пересек комнату и открыл шторы. Из окна, хоть и не целиком, виднелись Бранденбургские ворота. Их было сложно разглядеть, но Джек попросил меня подойти поближе, что я и сделала. Он обнял меня сзади. Поцеловал мою шею.
Это было практически невыносимо.
— Я пойду в душ, — прошептала я, трепеща, пока его губы перемещались с моих плеч к шее. — Мне нужно в душ.
— В этом нет нужды.
— Есть, еще какая. Я быстро. Поверь мне. Я не буду мыть волосы, но мне нужно ополоснуться.
— Ладно, иди. А после этого я буду долго тебя целовать. Ты ведь не против?
— Конечно нет.
— Думаю, мы зря купили платье.
— Почему?
Его губы не отрывались от моей шеи. Казалось, мое тело медленно превращается в патоку.
— Потому что мы вряд ли пойдем ужинать. Вообще куда-либо. Это наш мир, и мы не должны покидать его.
Я почувствовала, как он кивнул позади меня.
— Хорошо, — сказал он.
Я откинулась назад. Это Джек. Он идеально подходил мне по размеру. Я медленно сняла с себя его руки и, развернувшись, поцеловала его. Вечер в Берлине.
Гостиница «Адлон Кемпински» должна была получить награду за лучшие махровые халаты в истории человечества. Я нашла два таких в ванной. Взяла тот, что поменьше, и надела. Да, я ограничилась халатом. Войдя в комнату, увидела, что Джек, сидя в огромном кресле, смотрит в окно. Я тихонько подкралась к нему. Он выключил свет — или решил вообще его не включать. Вся комната была пропитана мягким серо-голубым светом.