Нет для сердца тоски тяжелей.
Ощущаем сиротство мы с братом,
Хоть и взрослые мы – семьи, дела...
Нет единственной, что нас когда-то
В этот солнечный мир привела.
2.
Мама часто вспоминала
те таёжные места,
Где душа её взрастала,
Так наивна и чиста.
Ей о счастье так мечталось
Предвоенною порой!..
Но судьбой приберегалось
Горе-горькое с бедой...
Но забылось всё плохое,
Маме помнились всегда
Горы снежные в покое,
Голубых озёр вода,
На деревьях хрупкий иней,
Лето красное в цветах...
Духи добрые поныне
Обитают в тех краях.
Не была я – так уж вышло –
В светлом мамином краю.
Мама, мама, в мире вышнем
Не сердись на дочь свою!
3.
Дыхание осени пока
Не ощутимо, мама,
В разгаре август, и река
Не холодеет, мама,
Ещё поля сжигает зной –
Не налились колосья.
Ещё берёзы желтизной
Не расписала осень.
А ты вернулась в те края,
Откуда нет возврата.
И холод ощущаю я,
Смертельный холод вечный...
Перевод Татьяны Четвериковой
Триптих о древних тюркских женщинах
1.
Степь до горизонта. Ковыли
льются, как распущенные косы.
Здесь ли вашу память погребли,
ваши имена в степной пыли
распылив и высушив, как росы?
Время войн, раздоров и вражды
ваши груди жадно истощало.
Ничего взамен не обещало,
лишь пожарищ множило следы.
Что ж осталось в наших днях от вас?
Только свет ваших ясных глаз...
Я иду, сверкая блеском бус,
с головой, остриженной по моде.
Но затылок тянет что-то вроде
тяжких кос тысячелетний груз.
Я стою на узком рубеже
меж столетий, споров и раздоров.
Если тайна есть в моей душе –
это тюркских женщин гордый норов.
2.
О, суровые сёстры мои!
К вам, как руки, тяну
я надежды и просьбы:
меня наградите терпеньем –
тем, с которым мужей провожали
своих на войну,
заглушая тоску в небеса улетающим пеньем.
Средь бескрайних степей,
что лишь ветра и неба полны,
были вы –
центром жизни, того не заметив и сами.
Вы хватались за хвост
сумасшедшего бога войны
и от крови клинки отмывали своими слезами.
Это вы в темноте излучали мерцающий свет,
серебрясь под луною
нагрудным своим украшением.
Научите меня, как не гнуться
от болей и бед – поделитесь терпеньем.
О, суровые сёстры мои, одарите меня
вашей светлой мудростью,
что спасала вас в пути,
когда шли вы на север,
огонь животворный храня
и прося, чтобы вас не покинули добрые боги.
Вы вели за собой Айысыт –
ту, что дарит детей, вы сносили без криков
и схватки, и всякую мелкую трудность.
О, суровые сёстры мои!
Я прошу без затей –
подарите мне мудрость!..
3.
...И вот стою я на пороге грядущего дня,