— Дверь исчезнет, как только мы отправимся в штаб, — спокойно отвечает Марк.
Я замечаю, как он делает совсем небольшой шаг мне навстречу.
— Тогда давайте, отправляйтесь уже отсюда, а? — выдыхаю я.
Иду к двери, выглядываю в коридор, проверяя, не проснулась ли от моих криков мама. Вроде, тихо. Тогда я плотно закрываю её и прижимаюсь к ней спиной.
— Не парься, она не проснётся, — Бен кивает на стену, за которой находится мамина комната.
— Вы что, мать мою убили? — спрашиваю я. Затем указываю на Даню и добавляю: — А брата вырубили?
— Господи, нет, конечно! — восклицает Марк, качая головой.
Но на губах Бена почему-то улыбка. Честное слово, этот парень выглядит так, словно ему только дай повод кого-нибудь убить!
— Мы не можем уйти без тебя, — произносит он, продолжая скалиться.
— В смысле? — переспрашиваю я.
— В том, что у нас к тебе важный разговор, — отвечает за него Марк. Он присаживается на край моей кровати, осторожно отодвигая для этого ногу Дани, и устраивает свои сцепленные в замок руки на коленях. — Дело в том, что ты другая… Господи, как всё это глупо… Я же говорил, нужно было заранее написать какую-нибудь речь!
Бен издаёт смешок, больше похожий на лай осипшей собаки. Марк бросает на него укоризненный взгляд, на что тот лишь закатывает глаза, отмахивается и, развернувшись в удивительно ровной стойке, отходит к моему письменному столу.
— Помнишь все эти легенды? — спрашивает Марк. Я киваю. — Они не врут. На территории нашего города действительно есть точка разлома, в которой миры пересекаются друг с другом…Она называется призмой.
Я прищуриваюсь.
— Пересекаются миры? — уточняю я, будто не расслышала. Марк кивает. — В смысле, наш и ещё какой-то?
— На данный момент их четыре. Раз в определённый отрезок времени призма меняется, закрывая проход в один мир и открывая в другой. Так разные формы жизни могут путешествовать. И люди в том числе.
— Не думаю, что конкретно сейчас Ярославе будет это интересно, — подаёт голос Бен.
— Откуда ты знаешь, как меня зовут? — интересуюсь я, отлипая от двери.
Бен разворачивается ко мне лицом. У него в руках моя радужная пружинка Слинки.
— А вот. Секрет, — отвечает он.
И принимается играться с пружинкой. Суровость на его лице теперь оттенена искренним детским восторгом.
— Вы что, ещё и следили за мной? — мои щёки пылают.
Тот парень на остановке, вспоминаю я. Теперь в моём воспоминании он — один в один Бен. Интересно, как давно эти психи держат меня под прицелом?
— Не волнуйся, — голос Марка всё такой же спокойный. — Ничего противозаконного мы не делали.