Под левой скулой эльфа расплывалось фиолетово-красное пятно, роскошно я его приложила, даром что левша.
Перед глазами возникла спина Антона.
— Ещё раз оскорбишь сестрёнку, в отличие от неё, у меня хватит сил врезать тебе как следует, синяком не отделаешься, — многообещающе проговорил друг.
Адреналин сделал своё дело, у меня начался «отходняк». Я прошла по стандартной: от «что со мной творится?» и «как я дошла до рукоприкладства?», до «он позволил себя ударить, не остановив меня!» Вроде безобидным, спокойным, рассудительным человеком была, до встречи с одним венценосным эльфом…
Если вы уронили достоинство, отойдите в сторонку и сделайте вид, что это не ваше.
Народная мудрость
.
Перечитав письмо заново, вдумчиво, не строя далеко идущие выводы, я спросила первое, что выбивалось из контекста:
— Что за договорённости вы строили за моей спиной?
Антон поморщился как от зубной боли.
— Никаких договорённостей не создавалось. Однажды я предположил, что когда-нибудь он тебя бросит и мне придётся воспитывать твоих детей. Не ошибся, как видишь.
— Каждое слово, произнесённое на земле эльфов, обретает форму клятвы, — вмешался эльф.
— А наш разговор, похоже, обретает форму бреда, — подытожила я.
— Зачем явился? — как бы «между прочим» поинтересовался Антон.
И он до сих пор не спрашивал?!
— Чем вы тут без меня занимались? В шахматы играли? — удивилась я.
— Зачем ему дважды повторять? — веско заметил друг, и вернулся к эльфу. — Если ты не берёшь их с собой, зачем пришёл?
Леголас вздохнул.
— Это больше не имеет значения.
У меня руки зачесались отоварить его по морде ещё разок. Антон дёрнул меня вниз за запястье, принуждая сесть.
— Поставим вопрос по-другому: КАК ты сюда прошёл?
Леголас стянул с волос платок, из внутреннего кармана куртки извлёк расшитый кисет.
— Через Обитель Созидания можно пройти, совершив жертвоприношение, — утомлённо начал он.
— Здесь не курят, — перебила я, ошибочно полагая, что он собирался предложить нам что-то вроде табака.
— Какого рода жертвоприношение должно быть? — у Антона не сорвало крышу в отличие от меня, он задавал правильные вопросы.
— Их всего три. Первое — самопожертвование, — разъяснял эльф Антону, расшнуровывая мешочек. — Почему? — безмятежно осведомился он в мою сторону, и обвинительно выдал, — ты здесь куришь.
В замешательстве, я умолкла. Курила, за последние семь лет всего один раз, четыре недели назад. И по ходу, кто-то шпионил в ту ночь за окнами. Оттуда и выводы о наших с Антошкой отношениях.
— Здесь не табак, — смилостивился над нашими озадаченными физиономиями эльф.