Зельдин с интересом принял телефон в руки.
— И как это работает?
— Наводишь на человека и смотришь на голову. Если есть нейрофон, то будет точка в голове.
Лейтенант навел телефон сначала на Илью, потом на Сергея.
— Ничего.
— Именно. Ни у меня, ни у Сереги нейрофона нет. Ты лучше по сторонам поводи. Гаджет этот сейчас не редкость.
Зельдин принялся двигать телефон то влево, то вправо.
— Нашел.
Мимо шла маленькая девочка, лет десять ей было, не больше. Легкое летнее платье в цветах, крохотный ярко-красный рюкзачок, волосы забранные на затылке в хвост, и милые ямочки на щеках. Ребенок шел уверенно, давно известной дорогой, вдруг остановился, замер и, что-то прошептав, закружился в танце с кем-то невидимым.
— Мой принц… — считал по губам Прохоров. — …Моя любовь…
— Что за бред? — Аллилуев снова прикоснулся к затылку.
— Похоже, в игру играет, — поморщился Прохоров. Все эти виртуальные забавы давно уже были майору не по нутру. — Принца, может, загрузила, себя Золушкой или принцессой, а то и феечкой с крыльями. На голове корона, в руке волшебная палочка… Точка есть в голове?
— Есть, — смущенно поделился лейтенант.
— Эй, девочка, — Прохоров махнул рукой, привлекая внимание ребенка. — У тебя давно нейрофон?
Девчушка остановилась, замерла и с подозрением глянула на незнакомцев.
— Я с незнакомыми дяденьками на улице не разговариваю.
— Все нормально, — вступил в игру лейтенант. — Мы незнакомые дяденьки из правоохранительных органов. Вот и удостоверение.
Майор в какой-то момент с легким сожалением понял, что единственное серьезное удостоверение личности осталось только у его бывшего подчиненного.
При виде корочек девчушка удивленно расширила глаза, внимательно изучая светлый образ Зельдина в погонах с двумя маленькими звездочками.
— Ну, так что? Давно у тебя нейрофон?
— Неделю уже, дяденька. У нас у всех в классе есть.
— И сейчас он с тобой? — поинтересовался Илья, как бы невзначай.
— Верно, — на лице ребенка отобразилась блаженная улыбка.
— А во что играешь?
— Я не играю. Что я, маленькая какая?
— Ну, мы же видели, как ты танцуешь.
Щеки девочки залил густой румянец.
— Это уроки танцев. И вообще, не ваше дело, чем я занимаюсь. Я же ничего не нарушала, — развернувшись на месте, девчушка оставила сидящих на скамейке мужчин в тягостном молчании.
— Ну и что теперь будем делать, господа офицеры? — тихо поинтересовался Аллилуев. — Сами сдали Феникс врагу, сами же помогли ему. Одно только смущает. Ты про монстра рассказывал. Чего он на нас набросился-то, если заодно с трешерами, а может, и руководит ими?
— Да пес его знает, — Илья меланхолично подкидывал утративший свою прелесть артефакт на ладони. Теперь он и вовсе ничем не отличался от камня, вроде тех, что легко можно найти на обочине дороги. — Значит, нужно было.