Я вошел в лифт и поехал на четвертый этаж навестить Кейт. Но, прежде чем войти к ней в палату, сделал глубокий вдох. Только после этого решился открыть дверь. С головой, сплошь забинтованной и запеленутой, она была похожа на загадочную мумию. Состояние ее стабилизировалось, смерть уже не грозила, но она по-прежнему оставалась в коме.
Я подержал Кейт за руку и поведал ей все, что приключилось за этот долгий день.
– Пленницы на свободе. Мы с Сэмпсоном были в подземном доме. Теперь они в безопасности, Кейт. И ты возвращайся к нам. Сегодня выдалась замечательная ночь, – шептал я.
Мне до боли хотелось снова услышать ее голос, ну хоть разочек. Но с губ ее не сорвалось ни звука. Я даже не знал, слышит ли она меня, понимает ли. Я нежно поцеловал ее на прощанье.
– Я люблю тебя, Кейт, – прошептал я, прижавшись к ее забинтованной щеке. Едва ли она меня слышала.
Палата Сэмпсона находилась этажом выше. Человек-Гора уже вернулся из операционной, и состояние его считалось удовлетворительным.
Он не спал и живо отреагировал на мой приход.
– Как Кейт и остальные? – спросил он. – Я здесь, пожалуй, долго не задержусь.
– Кейт все еще в коме. Я только что от нее. С тобой все в порядке, если тебя это интересует. Говорят, состояние удовлетворительное.
– Убеди врачей переименовать его в отличное. Я слышал – Казанове удалось смыться. – Он закашлялся, и я понял, что Сэмпсон злится.
– Не расстраивайся. Поймаем. – Я понимал, что мне пора уходить.
– Не забудь принести мне темные очки, – попросил он. – Тут слишком светло. Чувствую себя как на пляже.
В половине десятого того же вечера я был в палате, где лежала Липучка. Там уже торчал Сет Сэмюел. Они выглядели отличной парой. Оба сильные и очень славные. Передо мной встала довольно приятная задача привыкнуть к сочетанию Наоми Сет.
– Тетя Липка! Тетя Липка!
Не было для меня большей радости, чем услышать знакомые голоса. Нана, Силла, Деймон и Дженни – все скопом ворвались в палату. Прилетели из Вашингтона. Увидев свое ненаглядное дитя, Силла тут же ударилась в слезы. Мама Нана тоже тайком смахнула пару слезинок. А потом Наоми с Силлой бросились друг другу в объятия, и уже разъединить их было невозможно.
Мои малыши со страхом смотрели на свою тетушку Липку, которую положили в больницу. Я заглянул в их распахнутые глазенки и увидел там испуг и растерянность, чувства, с которыми особенно непримиримо борется Деймон.
Я подошел к детям и сгреб их в охапку. Прижал к себе изо всех сил.
– Привет, сынок, бильярдный мой шарик в лузе. Как поживает моя малышка Дженни? – Не было для меня и нет ничего роднее и ближе семьи. Наверное, отчасти поэтому я занимаюсь тем, чем занимаюсь. Наверняка даже. Доктор следователь Кросс.