Восьмого мая Ли Ян-цзы вернулся с охотниками взволнованный:
— Худо, капитан. Японских солдат много-много. Пушек больших много-много. Русский — один старая пушка, а японский — четыре новая пушка. Там кругом поставил. Около Тындыл поставил, около Пализон поставил, здесь около Лиудягоу поставил. Их генерал кругом ходил, все посмотрел.
«Да, запоздали мы, — подумал Еремеев. — Вероятно, вокруг Киньчжоу уже сосредоточена вся их армия, Сейчас же пошлю донесение. Это важное сообщение: «Русский—одна старая пушка, японский — четыре новая пушка». Капитан горько усмехнулся и, звучно сплюнув, воскликнул:
— Стыдно!
Утром десятого мая небольшой неприятельский отряд пехоты появился перед северными стенами города. Стрелки открыли огонь и отогнали врага. Но капитан видел, что активность японцев возрастала. В тот же день они пытались занять старый китайский порт, расположенный недалеко от деревни Чудятунь. На другой день вечером японская пехота начала обстреливать город. Пришлось пустить в ход орудия и попросить помощи с укрепленной позиции.
Ночью подул сильный ветер. Наши охотники приносили тревожные сведения. Двенадцатого мая, задолго до рассвета, на город упали снаряды японских полевых орудий. Осадные пушки начали обстрел укрепленного Киньчжоу. Но снаряды, поставленные на удар, не все разрывались. По звуку выстрелов, а также по отметкам на дистанционных трубках можно было заключить: японские орудия стоят далеко и стреляют с предельной дистанции.
— Но где стоят батареи? — задал себе вопрос капитан Еремеев и послал за Ли Ян-цзы.
Несмотря на тщательные поиски, китайца не нашли. По-видимому, он оставил город с вечера.
— Значит, опасность не за горами. Если не сегодня, то завтра будет генеральная атака.
Ветер по-прежнему бушевал. Залив шумел прибойными мелкими волнами. По всей отмели в предрассветной мгле отсвечивали кипучие буруны, со стен городка видны были вспышки орудий, которые нет-нет да и осветят предгорья Самсона. На брустверах наших батарей вздымались клубы земли и газов. Через час осадные батареи замолкли, но в город по-прежнему сыпались снаряды мелкокалиберных пушек.
— Мы на дороге, Нас нужно изничтожить, — говорили защитники города. — Но неприятель вот уже пять часов бомбит, а наших всего только четверых ранило.
— А китайцев?
— Может, человек пять, а то и того меньше. Все уехали, как корова слизала. У них разведка лучше нашей работает.
За день ветер не утих, а к вечеру даже усилился.
В сумерках капитан Еремеев получил подкрепление. Теперь в его распоряжении были полторы роты, одна пешая команда, два орудия и два пулемета.