Софт описал свои ощущения, и Ястреб
высунулся из люка с биноклем:
- Кто его знает? Монстров Жгут засекает,
но ведь иммунные бывают разные. Один к тебе со всей душой, а другой со всеми
стволами.
К счастью кустики одиноко росли в чистом
поле, и после тщательного осмотра Ястреб отправил к ним Отбоя, а Софта
тормознул, невольно дав понять, что снайперов в Улье хватает, а вот другого
халявщика запаришься искать.
Реальная угроза отсутствовала, но Отбой
повел себя как-то странно. Он вернулся к машине и взволнованно сказал:
- Пошли, только быстро и тихо. И
«мыльницу» захватите.
Подойдя к кустам, Софт увидел тушу
огромного зараженного. Был он метра четыре ростом и весил где-то под тонну. Его
тело часто искололи каким-то холодным оружием, но при этом Софт точно знал, что
мечом или копьем пробить панцирь элиты невозможно.
- Кто его так? – спросил он, но Отбой в
ответ лишь прижал палец к губам.
Жгут несколько раз щелкнул мыльницей.
Снайпер повернул голову монстра и вскрыл споровый мешок, после чего оба рейдера
торопливо направились к машине. Софту ничего не оставалось, как последовать за
ними. Когда они устроились в люке, Жгут, предваряя вопросы Софта, твердо
сказал:
- Все узнаешь в стабе, и только там!
Но и на месте сэнс лишь приподнял завесу
таинственности:
- Изредка встречается в Улье тварь,
которая гораздо опаснее зараженных, включая самую крутую элиту. Описывают ее
всяко, причем большинство этих описывальщиков говорят с чужих слов, поскольку
мало кто из видевших этого монстра остался в живых. Упоминать его название
опасаются даже в стабах, это одна из худших примет. И тебе советую помалкивать
даже насчет убитого ею элитника.
Софт отнесся к короткому рассказу без
трепета. Он уже привык к тому, что за стабом толпы чудовищ готовы схарчить его
без соли и горчицы. Подумаешь, одной тварью больше.
За прошедшую неделю Мамба сильно
изменилась. В ней мало что осталось от человека, и еще меньше от женщины.
Челюсти еще увеличились, заняв большую часть головы, в течение всего одной ночи
успели выпасть старые зубы и отрасти новые, размером побольше, острые, как
бритвы и одинаковые, словно у акулы, свидетельствуя о том, что теперь ей пищу
жевать не надо, только быстро рвать и глотать, пока не нарисовался кто-то более
сильный.
Тело обзавелось рельефной мускулатурой,
говорящей о недюжинной силе, поверх кожи обозначился пока еще тонкий слой костяной
брони. На руках стали отрастать когти, которыми Мамба запросто могла выпустить
кишки бегемоту.
Все это произошло благодаря так
своевременно подвернувшейся иммунной, чье мясо выполнила одновременно роль
живчика и гороха. Оно и жизнь сохранило, и усилило возможности Мамбы, причем не
только физические.