Перерожденная только училась жить – в
новом мире и в новом теле. Она делала первые робкие шаги, но это было гораздо
лучше, чем подобно большинству свежих зараженных лежать обглоданными тушками на
асфальте.
Уже первые куски мяса наполнили Мамбу
силой, а всего через несколько дней она легко вставала и ложилась, что раньше
удавалось ей с трудом. Затем ее движения обрели координацию и быстроту, ей не
требовалось прилагать массу усилий, чтобы обогнуть препятствие, теперь она это
делала машинально; легко и непринужденно. Зубы ее при всей своей остроте сделались
необычайно прочными, под конец, когда на теле убитой женщины не осталось мяса,
она легко дробила ими кости и высасывала мозг. Кроме того она обрела
способность к простейшим логическим выводам, не доступным свежим зараженным.
Все это вывело Мамбу на новую ступень развития, но главным было то, что она
благополучно миновала самую опасную фазу, когда гибнет подавляющее большинство
зараженных.
Единственной, что в ней еще оставалось от
женщины – это любопытство. После очередной трапезы Мамба частенько подходила к
окну, наблюдая за развитием событий в городе. Она застала часть первой волны
перезагрузки, когда в город хлынули развитые твари. Монстры обладали прекрасно
развитыми органами чувств. Мамба видела, как огромная тварь вдруг остановилась
у дома напротив, а затем стала карабкаться вверх, используя оконные проемы, как
лестничные ступени. Со звоном разбивалось стекло, летели щепки от
исполосованных когтями рам. На шестом этаже чудовище замерло, принюхиваясь,
затем бросилось внутрь, и через несколько секунд раздался короткий, но
исполненный ужаса и боли крик. Монстр задержался в квартире до вечера, этого
времени ему хватило, чтобы целиком сожрать свою добычу.
Подчистив все, представлявшее для них
интерес, высшие зараженные ушли на поиски других перспективных в смысле хавчика
мест, а твари рангом пожиже остались подбирать объедки. Кто-то подобрал, а
кого-то самого подобрали.
В городе появились иммунные. В первую
очередь они интересовались содержимым магазинов и нескольких отделов полиции,
но попутно сокращали поголовье зараженных. В основном зачистка велась для того,
чтобы твари не путались под ногами, мешая собирать хабар, но ради нескольких
лотерейщиков и топтунов сделали исключение, устроив на них охоту. Кое-кто из
мародеров не стеснялся использовать огнестрел, скорее всего догадываясь, что
серьезные противники ушли из города. Мамба пока не могла ассоциировать звуки
выстрелов с гибелью зараженных, но интуитивно почуяла, что от человека с ружьем
надо держаться подальше. Он только с виду лакомая добыча, а на самом деле
беспощадный охотник.