– Господа, прошу вас, не затруднит ли вас прислать мне результаты проверки? Все-таки не каждый день с нами случается ревизия, и я уверен, что это неспроста. – Он повернулся к жене: – Дорогая, будь добра, собери копии основных материалов, которые лежат у меня в кабинете, и передай этим господам. Возможно, это как-то поможет вам.
– Конечно, дорогой, я все сделаю завтра и сама отнесу по тому адресу, который вы, господа ревизоры, мне укажете. А пока тебе пора принимать лекарство!
Дама слегка повысила голос, и мы поспешили ретироваться – уж больно суровый у нее был вид.
Некоторое время шли молча, а потом Ханыга задумчиво провозгласил:
– Странные какие-то дети у господина Лайвеса. Некогда им.
– Действительно, странно, зеленый. Может, навестим, раз уж все равно день почти свободный получился?
– Зачем? – я удивился.
– Да не нравится мне эта его болезнь. Как-то непонятно он болеет. Я вот думаю – надо бы родственников поподробнее расспросить.
– Действительно, непонятная ситуация. Но, может, надо было его жену спросить?
– Может, и надо было, но что теперь-то? Да и странная такая леди, похожа на строгую школьную учительницу. У меня от нее мурашки по коже.
Удивительно, но меня преследовали примерно такие же ощущения, и возвращаться, чтобы узнать подробности, не хотелось. Тем более для того, чтобы задать какие-то непонятные вопросы о здоровье, которые нас, в общем, совершенно не касаются. А вот у деток и действительно можно узнать, и заодно напомнить об отце. Тем более, живут они, судя по досье, совсем недалеко.
И тут нас ожидал очередной сюрприз: младший господин Лайвес, как оказалось, уже более двух месяцев отбывает тюремный срок за избиение, как нам сообщила его жена. Ясно теперь, почему он не навещает отца, и понятно, что ему о проблемах сына не рассказали, чтобы не волновать лишний раз. Отвечать на какие-то вопросы супруга молодого преступника отказалась – ее право, да и все нас интересующее мы можем узнать у него лично. Нужно только получить разрешение у почтенной госпожи Гриахайи.
С этим мы, естественно, справились быстро. Через час дело младшего Лайвеса, как и разрешение на посещение, было уже у нас. Зачем нам так уж понадобилось с ним встретиться, никто из нас сказать не мог. Просто странная сложилась ситуация – отец тяжело болен, сын в тюрьме… Что-то слишком много напастей на одну семью. Тем более, что сын, как оказалось, не совсем в тюрьме. Днем он, как и прочие заключенные, занят на общественно полезных работах, а вечера проводит в тюремной больнице. Тюремный мозгоправ лечит нарушения психики, вызванные тяжелым сотрясением мозга, полученным при совершении преступления. А самое интересное – это совершенное преступление. Выяснилось, что сын господина Ричарда Лайвеса, Фредерик Лайвес, заключен под стражу за то, что избил собственную мать.