И еще казалось, что мозга кто-то исподволь коснулся, прощупал, и этот кто-то был огромным, могучим и, слава Богу, доброжелательным.
— Ё-мое! — покачал головой Суваев и доверительно прошептал Зислису: — А не биоскафандр ли это? Сдается мне — именно он.
Бэкхем полез в этот диковинный скафандр, отчего экраны за пультом немедленно ожили, замерцали ровными строчками, а потом высветили красную надпись и благополучно погасли.
— Биоскафандр? — переспросил Зислис.
— Ага. Эдакая псевдоживая надстройка над организмом. Я читал кое-что в этой области, но моя база утверждала, что чужие так и не научились делать подобные вещи. Точнее, не делать, а выращивать.
— Значит, научились, — вздохнул Веригин.
— Или учатся, — хмуро поправил Фломастер. — Прямо сейчас. На живцах.
Тем временем Бэкхема извлекли из шкафа и заставили раздеться. Донага. Зислис заметил, что единственная в группе женщина растерянно отвернулась. Это не ускользнуло от внимания свайгов. Один подошел ближе.
— Вопрос? Снимать одежду в присутствие другой человек противоречить этике? Правда?
«А падежи выучить им лениво, что ли?» — подумал Зислис мимоходом.
— Правда, — ответил за всех Суваев. — А если точнее — в присутствии людей противоположного пола.
Некоторое время чужой совещался с кем-то находящимся за пределами зала. Пара свайгов, что торчала у открытого шкафа, обменялась одной-единственной фразой, причем Зислис голову отдал бы на отсечение, что значило это нечто вроде: «Надо же, дикари дикарями, а этика какая-никакая присутствует».
Потом женщину подняли и увели прочь. Муж ее попробовал вежливо попротестовать, но к нему выразительно подплыл один из шаров-роботов и вынудил вновь усесться. Такой шарик убедил бы и Геракла, не то что подобного старичка.
Тем временем Бэкхем залез в скафандр вторично. На этот раз — голышом. Снова вспыхнули экраны, а скафандр плотно сомкнул створки, поглотил человека, словно чья-то ненасытная пасть.
Свайги закрыли шкаф. И ушли к экранам. Минут десять они колдовали Над пультом, потом вызвали Суваева. Тот под присмотром робота приблизился к пульту, поглядел на экраны и что-то негромко стал свайгам объяснять. Свайги таращились на него, изредка шевеля кончиками гребней и переглядываясь.
Потом Суваев вернулся, а двое свайгов поспешили к шкафу.
— Чтоб я сдох! — шепотом сообщил Суваев. — Данные на экраны выводятся на русском и английском!
— Какие данные? — так же тихо спросил Зислис.
— Рабочее место номер такой-то. Недостаточный индекс доступа. Опознанный индекс — семь, необходимый индекс — пятнадцать. Оператор превысил полномочия, что-то в этом роде.