— Да, но…
— А когда ты начала играть сама с собой? Я смотрю на тебя, Сюзанна, и мне кажется, что ты еще ребенок. Вся напугана. Но то, о чем я спрашиваю тебя, так элементарно…
— Мне было по меньшей мере тринадцать, когда я начала…
— Ты уверена?
— Мне кажется так. Я не помню. Во всяком случае, не стоит подробно останавливаться на всем этом. Но ты не испорченная девушка, Нея. Ты всегда получаешь такие хорошие табели успеваемости…
— Я не уделяю этому все свое время. Так или иначе, у меня слишком много работы, и в школе, и вообще. Есть множество других вещей, которые мне нравятся. Хотя, честно, это одна из самых замечательных, не так ли?
— Нет, это не одна из самых замечательных вещей, — отвечает Сюзанна, опираясь на локоть.
Лицо ее принимает угрюмый вид, и она продолжает:
— Это детская привычка, которая в один прекрасный день должна исчезнуть. В твоей жизни появится мужчина, ты полюбишь его, и в этом все дело.
— Любовь — самое важное, ты права.
Я полностью согласна с Сюзанной. Именно поэтому Морис одним махом перечеркнул все мое прошлое. Однако я не могу сказать об этом Сюзанне. Морис сам должен объясниться с ней. Сейчас мы, она и я, занимались любовью, и она очень хорошо знает, что никогда это не сравнится с тем, что было между ней и Морисом. Хотя, что касается меня, я испробовала это с ними обоими.
По сути, существуют те, кого называют великими влюбленными. Минуту назад я думала о Джульетте, Джульетта была великой влюбленной. Великие влюбленные — это женщины, более подходящие для любви по сравнению с другими. Может быть, я в большей степени способна любить, нежели Сюзанна. Или иначе — и это более подходит — она еще не встретила мужчину, который ей нужен. Морис тоже ошибается. Все абсолютно очевидно: ты можешь сказать, точно ли ты любишь кого-то, когда спишь с ним. В этом смысле я люблю Сюзанну, люблю ее сейчас как никогда ранее.
— Мне кажется, если бы ты спала с Мари, ты бы знала точно, действительно ли вы любили друг друга… Стоило бы рисковать?
— Откровенно говоря, я почти переспала, — спокойно произносит Сюзанна. — Я никогда не забуду этого. Я упустила ее однажды вечером, когда Джеримайа или Джош, или как там его звали, пришел к ней в гости. Они забавлялись у меня за спиной, пока я тренькала на пианино, и, должна признаться, меня это чрезвычайно взволновало. Парень ушел, тогда я вернулась в свою комнату и разделась.
Я была как полусумасшедшая. Я говорила себе, что непременно вернусь в комнату Мари и скажу ей, что замерзла, скажу ей что угодно, но проскользну к ней в постель. Затем — мы подождем и посмотрим. Я стояла у ее двери и была готова постучать, когда поняла, что она уже погасила свет. Неожиданно я испугалась, я просто стояла как вкопанная, дрожа, в одной ночной рубашке. Я подумала, что она может пойти в ванную комнату, и в этот момент я воспользовалась бы возможностью присоединиться к ней. Но она не вышла. О, я стояла почти час. Мое сердце готово было выскочить из груди, но в конце концов я вернулась в свою комнату.