При этих словах следователь пристально смотрит на меня.
— Это предел! — взрывается мэтр Жарро. — Новый фактор! Какой новый фактор. Ваша честь? Он был схвачен на месте преступления!
— Не совсем in flagrante delicto[4], мэтр… Все свидетельские показания, имеющиеся в моем распоряжении, отличающиеся от показаний мадемуазель, могут быть определены a posteriori[5]. Следовательно, мнимое преступление…
— Вряд ли мнимое, но установленное неопровержимыми доказательствами из материалов дела!
— Говоря это, вы имеете в виду косвенные доказательства солидного характера, — по-прежнему очень спокойно поправляет его следователь, продолжая смотреть на меня.
— Тем не менее ваша честь, — возбужденно продолжает мэтр Жарро, — как вы можете классифицировать следы, оставленные моей клиенткой на лице напавшего на нее? И, — добавляет он, опуская глаза и понижая голос, — доказательство неописуемых унижений, которые она была вынуждена вытерпеть?
Я не отвела свой взгляд от глаз следователя, продолжая смотреть ему прямо в лицо. Я знаю, он не верит мне и никогда не верил. Он пытается меня запугать. Он не знает меня. Каждый облеченный властью, в частности, каждый учитель, который когда-либо был у меня, пытался проделать то же самое; если они что-то не могут доказать, они это утверждают. Но я всегда придерживалась своей версии и не попалась.
Следователь вздыхает и подводит итог:
— Мадемуазель, передо мной все ваши показания, и я намерен попросить вас в последний раз рассказать нам подробно все, что случилось вечером тридцатого декабря после семи пятнадцати.
Все же мэтр Жарро опять протестует, но я обрываю его красноречие и заявляю своим милейшим тоном, что готова сделать все, что потребует следователь. Я говорю почти десять минут. Он снова и снова уточняет мельчайшие детали. Моя память безупречна, я помню абсолютно все. Когда я заканчиваю, то замечаю, что следователю хотелось бы задать мне еще несколько вопросов. Он открывает рот, и тут я понимаю, что он изменил свое мнение, так как впервые с тех пор, как я сижу здесь, он перестал смотреть мне в глаза. Он поворачивается к мэтру Жарро.
— Как я уже сказал вам, мэтр, не было нужды беспокоиться: этот последний допрос мог иметь результатом только передачу дела в суд в Бюлле. Я имею честь соответственно проинформировать вас, что завтра я вручу документы прокурору… Полагаю, вам больше нечего добавить, мадемуазель.
Он снова поворачивается ко мне, не глядя прямо.
Я беру за руку мэтра Жарро и смотрю на него полуизвинительно, прежде чем снова встречаю взгляд следователя.