Я играючи зажал Деймона в «замок», и тут же нежно провел костяшками пальцев по его коротким стриженым волосам. Да, с сыном было все в порядке: сильный и добрый парень, которого я любил до безумия и хотел, чтобы он всегда знал об этом.
Деймон вывернулся из захвата и, исполнив нечто вроде ту-степа в стиле Рэя Леонарда, играючи, несколько раз ткнул меня в живот. Он хотел лишний раз подчеркнуть, какой из него крутой маленький боксер. А я в этом и не сомневался.
В этот момент я заметил, как кто-то выходит из здания школы. Это была та же женщина, которую я видел рано утром, когда обнаружили тело Шалел Грин. Та самая, которая так поразила мое воображение. Она остановилась и наблюдала за нашей с Деймоном возней.
У женщины была стройная и высокая фигура. Лицо ее скрывала тень здания, но я помнил его черты с утра. Кроме того, я не забыл той самоуверенности и некоторой таинственности, с которой незнакомка держалась.
Она помахала нам рукой, и Деймон сделал то же самое в ответ. Затем женщина направилась к темно-синему «мерседесу», припаркованному возле угла школы.
– Ты знаешь ее? – обратился я к сыну.
– Это наш новый директор, – поставил меня в известность Деймон. – Миссис Джонсон.
Я кивнул. Миссис Джонсон.
– Она работает допоздна. Это впечатляет. А тебе она нравится? – поинтересовался я, наблюдая, как женщина подходит к машине. Мне припомнилось, как хорошо отзывалась о ней Нана, называя ее «одухотворенной», замечая при этом, что у нового директора очень мягкий характер.
Миссис Джонсон была, безусловно, привлекательна, и при ее появлении мое сердце сладко заныло. Если говорить начистоту, я уже здорово устал от одиночества. Еще недавно я переживал довольно сложные дружеские отношения, сложившиеся между мной и Кейт Мактирнан. Я специально уделял этой осенью максимум времени работе, чтобы не слишком увязнуть в данной проблеме. Сегодняшним вечером я тоже постарался избежать ее.
Деймон ответил, не задумываясь:
– Да, нравится. Вообще-то она всем нравится, но миссис Джонсон будет покруче тебя, папочка.
Правда, сейчас, на фоне своего «мерседеса» она не производила такого впечатления, но я был склонен доверять суждению Деймона. Она наверняка обладала недюжинной храбростью, чтобы вот так запросто, в одиночестве, сидеть в школе до темноты. Может быть, даже излишней храбростью.
– А не пора ли нам двигать домой? – наконец, спросил я сына. – Ведь тебе завтра в школу.
– Только давай не будем ложиться, а посмотрим, как «Буллете» сыграют с «Орландо Мэджик», – принялся уговаривать меня Деймон, ухватив за локоть.