- Даже в самый солнечный и ясный день невозможно увидеть дно этого ущелья. - сказала Аларет, уловив его взгляд.
- Как оно появилось?
- Это ущелье Василиска. В эпоху Древних королей, когда Темное царство воевало с Царством Света и Средним царством, Василиск, выпущенный на волю, разрушил часть нашего Этонна. Прежде здесь было цветущее поле, его пересекала горная река, неся жизнь в земли, находящиеся по ту сторону ущелья. На поле росли редкие растения, имевшие целебные способности. Здесь играли дети в солнечные дни, выпасался скот. Влюбленные приходили сюда на закате полюбоваться теми дивными красками, которыми вечернее солнце разукрашивает небосвод. Василиск уничтожил все на своем пути, за то короткое время, что был на воле. Сундара с отрядом своих воинов убил его. Но то, что Василиск уничтожил, вернуть было уже невозможно. Животные, деревья, растения - все погибло. Земли, которые питались от горной реки - превратились в песок. Теперь там, кроме песка и камней, облизываемых раскаленным ветром, ничего нет.
- Зачем ты мне это показываешь? - спросил Стэфан, уже подозревая, что Аларет вновь поведется с ним, как с ребенком.
- Это будет и с твоим разумом, и с твоим сердцем, если ты повинуешься тем порывам, которые бушуют внутри тебя. - сказала Аларет - А потом - таким станет весь мир. Помни о Добре, что внутри тебя. Уничтоженое Злом, никак и никогда не вернешь. Вспоминай об этом каждый раз, когда касаешься своего оружия. Думай, как ты сам падаешь в эту пропасть, каждый раз, когда ты решаешь причинить кому-то боль.
- Хватить мне твердить о Добре и о Зле! Ты думаешь, я смогу побороть Тельбота, подарив ему букет цветов? Нет, Аларет. - Он почувствовал, как гнев снова подстил к горлу - Я должен буду убить его этим самым мечом. - прочеканил слова Стэфан, наполовину вынимая меч из ножен - И еще сотни воинов, многие из которых вовсе не желают мне смерти, однако, сами тоже не хотят умереть за предательство от рук своих генералов. Аларет, я дважды подумаю, прежде чем оголить свой меч. Но прошу тебя, прекрати эти разговоры!
Она внимательно всмотрелась в его глаза. Вновь она была так близко к нему, что, казалось, он может поцеловать ее, и эта мысль полностью заняла его, заставив забыть все прочее. Раздражение исчезло, словно его и не бывало. Он смотрел на ее губы, представляя, какими они могут быть на вкус.
- Стэфан! - позвала его Аларет, труся его за руку - Ты меня чувствуешь?
- Что?!
- Ты меня слушаешь? - повторила она.
Стэфан не понял, оговорилась Аларет, или ему показалось.
- Я задумался. - ответил он - Прости.