Его голова оказалась окруженной сине-красно-белым морем пепси-колы. Я придвинул его поближе и тоже поцеловал в щеку. Потом я чмокнул его в макушку и долго не отпускал. Точно так же мне хотелось, чтобы со мной поступал отец, когда я был маленьким мальчиком. После этого мы устроили в универсаме небольшой спектакль с криками и беготней.
Господи, как же я люблю своих малышей, и в какую сложную дилемму выливается эта любовь! «Глок» на ноге весил, наверное, с тонну, и сейчас больше напоминал раскаленную кочергу, только что вынутую из горячей печи. Мне захотелось тут же избавиться от пистолета и больше никогда не надевать его снова.
При этом я прекрасно отдавал себе отчет в том, что не смогу этого сделать. Где-то на свободе еще разгуливал Томас Пирс. Как и мистер Смит, как и все ему подобные. По какой-то причине я верил, что только в мои непосредственные обязанности входит истребление этих гадов. Я нес прямую ответственность за то, чтобы в мире стало хоть немного безопаснее.
– Папочка, приземлись, – послышался голос Дженни, и я увидел ее нахмуренные брови. – Видишь? Ты опять куда-то улетел. Ты был там вместе с мистером Смитом, да?
Кристина может помочь тебе. Если, конечно, тебя в нынешнем состоянии вообще можно спасти.
Я подкатил к дому Кристины примерно в половине седьмого вечера. Мы договорились, что я заеду за ней в Митчелвилл. У меня снова разболелся бок, и я ощущал себя самым настоящим калекой, однако пропустить такой великолепный вечер я, конечно, не мог.
Кристина вышла ко мне в солнечном оранжево-красном платье и босоножках на высоком каблуке. Она выглядела даже лучше, чем просто восхитительно. На груди у нее была приколота брошка с крошечными серебряными колокольчиками. Итак, она действительно явилась ко мне «со звонком», как и обещала.
– Колокольчики, – улыбнулся я. – Маленькие звоночки.
– Вот видишь, – довольно кивнула она. – А ты, наверное, подумал, что я шучу.
Я обнял ее прямо на пороге кирпичного дома, где нас окружали цветущие белые и красные розы. Потом я еще теснее прижал Кристину к своей груди, и наши губы слились в поцелуе.
Я совершенно растворился в ее сладких устах и жарких объятиях. Моя рука, как мне показалось, сама собой взлетела вверх к ее лицу, и я стал касаться пальцами ее скул, потом носа и век.
Чувство близости с любимым человеком было ошеломляющим. Я так соскучился по нему, и теперь полностью наслаждался нахлынувшими на меня ощущениями.
Когда я, наконец, открыл глаза, то увидел, что Кристина внимательно смотрит на меня. У нее был очень выразительный взгляд, отражавший всю ее прекрасную душу.