– Пирс находится в спальне в конце коридора. Он забаррикадировался там.
– Это большая спальня, принадлежавшая ему и Изабелле, – кивнул я.
– Да-да, вы правы, – подтвердил детектив. – Я помню ее. Ведь мне пришлось заниматься расследованием убийства четыре года назад. Я ненавижу эту сволочь. Я своими глазами видел, что он сделал с девушкой.
– А чем он занимается в спальне сейчас? – поинтересовался я.
– Нам показалось, что он решил свести счеты с жизнью, – пожал плечами детектив. – Во всяком случае, с такими пешками, как мы, он объясняться не собирается. Он вооружен, и начальство в данный момент решает, стоит ли вообще посылать туда людей.
– Он еще не ранил кого-нибудь? – насторожился Сэмпсон.
– Нет. Во всяком случае, нам о таком не известно.
Глаза Сэмпсона сузились:
– Тогда, я думаю, имеет смысл вмешаться нам. Мы прошли по длинному коридору мимо находящихся там детективов. Двое из них вполголоса о чем-то спорили, время от времени указывая на дверь спальни.
Все происходит так, как он этого захотел. Пирс продолжает держать все под контролем.
– Я Алекс Кросс, – представился я лейтенанту, лицо которого показалось мне знакомым. – Он выдвигал какие-нибудь требования?
Офицер отличался борцовским телосложением и, имея явный избыток веса, здорово вспотел.
– Заявил, что убил Изабеллу Калайс, – сообщил он. – Взял и признался. Хотя мы это и без него знали. Потом пригрозил, что покончит с собой, – лейтенант потер подбородок. – Вот мы стоим тут и решаем: плюнуть на него или нет. ФБР, во всяком случае, уже на подходе.
На этом наш разговор закончился.
– Пирс! – выкрикнул я, и все голоса в коридоре стихли. – Пирс! Это Алекс Кросс! Я хотел бы зайти.
Изнутри не доносилось ни звука, и я почувствовал неприятный озноб. Потом я услышал самого Томаса. Он говорил устало и очень тихо. Возможно, он притворялся. Трудно было сказать, что он может выкинуть в следующую минуту.
– Заходи, если хочешь. Но только ты один, Кросс.
– Пусть идет, – донесся до меня шепот Сэмпсона. – Только прошу, Алекс, действуй сразу, если что, – добавил он.
Я повернулся к нему:
– Надеюсь, получится.
В конце коридора стояло еще несколько полицейских. Я тихо прошел мимо них, вспоминая изречение, так полюбившееся Томасу. Якобы, без Бога мы обречены на свободу. Может быть, все происходящее сейчас и имелось в виду?
Я вытащил пистолет и медленно, дюйм за дюймом, потянул на себя дверь. К открывшемуся мне зрелищу я был никак не готов.
Томас Пирс распростерся на кровати, которую когда-то делил с Изабеллой Калайс.
В руке он сжимал сверкающий и острый, как бритва, скальпель.