Он стремительно прошел мимо лифтов к регистратуре.
– Что-то случилось, сэр? – спросила сидевшая за окошечком медсестра.
– Да, случилось! Та медсестра, которая тут была раньше, обещала, что доктор Родден выйдет ко мне в комнату для ожидания, чтобы обсудить состояние моего знакомого.
– Доктор Родден ушел из больницы десять минут назад, – сказала она виновато.
– Но он должен был со мной поговорить!
– Извините. Он заступит на дежурство утром.
– Постойте! – взорвался Уэллс, побагровев. – Вы же не хотите, чтобы я провел ночь в этой комнате?
– Извините, сэр, это меня не касается. – Она махнула рукой кому-то у него за спиной. – Следующий, пожалуйста.
В бессильной досаде Уэллс повернулся и ушел из больницы.
Прохладный ночной воздух освежал, туман смягчал резкие границы света от фонарей и приглушал металлический шум машин. Успокоившись, Эйч Джи зашагал прочь от больницы. Выйдя на улицу, он попытался понять, что делать дальше: непривычное миганье разноцветных неоновых огней его ошарашило. Внезапно ощутив ужасную усталость, он сел на бордюр тротуара и попытался выработать логичный план, которому можно было бы следовать. Первая пришедшая ему в голову мысль была не блестящей, но вполне разумной.
Отдохнуть.
На противоположной стороне улицы стояли отели: их фасады напомнили ему Лондон девятнадцатого века. Он поспешно направился к ним, ощущая ностальгический укол в пустом желудке, выбивший из его глаз несколько слезинок. Он гневно стряхнул эти признаки слабости. Зачем ему сейчас эти навязанные глупости насчет «старого доброго времени»? Ему нужно место для ночлега.
Он вошел в «Отель и апартаменты Портреро (с 1929 года)» и прошел по небольшому вестибюлю с подернутой плесенью мебелью и дремлющим чернокожим консьержем. У стойки никого не оказалось. Он позвонил в звонок.
– Чего тебе, парень? Тут больше не дают, так-то, сударь. Как выбрали нового мэра, так все перебрались в центр и получили лицензии.
– Номер, пожалуйста.
Дежурный нацепил очки без оправы.
– На ночь?
– Любезный, а зачем бы он мне еще был нужен?
Чернокожий отреагировал усталым пожатием плеч и выложил перед Уэллсом пожелтевшую карточку и карандаш.
– Четырнадцать пятьдесят, пожалуйста, сэр.
Уэллс порылся в карманах, но обнаружил там только доллар и тринадцать центов мелочью.
Чернокожий мужчина молча ждал, часто моргая глазами. Он к такому привык.
Уэллс вдруг ухмыльнулся, вспомнив про дорожные чеки, которые в начале дня купил у Эми Роббинс. Господи, кажется, будто это было так чертовски давно!
– Вы дорожные чеки принимаете, сэр?
– Если они не заграничные.