– О! Значит, ты работаешь на Скотленд-Ярд!
Он откашлялся.
– Их интересы тут присутствуют, хотя я действую исключительно самостоятельно, и доктор Лесли Джон Стивенсон целиком на моей ответственности.
– На самом деле не так уж и важно, на кого ты работаешь. – Она не смогла справиться с разочарованием, прозвучавшим в ее голосе. – Важно то, что ты вовсе не писатель и не путешественник, верно? А ты именно так мне представился.
Его это задело. Сев рядом с ней, он взял ее за руку.
– Эми, я тебе не лгал! Ты должна мне верить!
– Тогда, если ты именно тот, кем себя называешь, то почему это вдруг именно ты ловишь убийцу?
Он застонал:
– Можно сказать, что это личная месть.
– Он что-то сделал с кем-то из твоих близких?
– Нет. Дело в том, что это я позволил ему бежать в Сан-Франциско.
– Каким образом?
– Эми, ну, пожалуйста! Я пока не могу объяснить… но, пожалуйста, поверь мне!
– Сначала ты говорил, будто этот Стивенсон был твоим спутником в путешествии. Потом – что он умер. Теперь ты говоришь, что он жив и что он – убийца. И все из-за газеты, которая рассказала об убийстве какой-то несчастной проститутки. – Она ненадолго замолчала. – Если бы я сама его не видела, то вообще усомнилась бы в его существовании.
– Никто, кроме Стивенсона, не мог совершить это преступление! – заявил он.
– Ладно, ладно, ты меня убедил.
– Значит, ты будешь мне доверять?
– А почему это так важно?
– Эми, мне может понадобиться твоя помощь.
– Герберт, у меня Шерлок Холмс в предках не значился.
– Ты ни одному моему слову не поверила, да?
– Слушай! Я к этому не имею никакого отношения, забыл? Тогда какая тебе разница?
– Ох, черт! – Он взмахнул руками. – Если бы только…
– Герберт, если ты действительно уверен, что доктор Стивенсон совершил это убийство, почему ты просто не обратишься в полицию?
– Думаю, они не поймут, – туманно ответил он, устремив взгляд куда-то вдаль.
– О, черт!
– Эми…
Она бросила на него хмурый взгляд.
– Я опоздаю на работу! А я еще ни разу не опаздывала!
Она выскочила из комнаты.
Эйч Джи догнал ее в коридоре и заставил повернуться, удерживая бережно, но крепко. Сначала она вырывалась, но потом смягчилась, увидев его волнение, потребность быть понятым. Она ничего не понимала, но ее вспышка гнева погасла.
– Эми, я…
– Ш-ш! – Она прижала палец к его губам. – Не надо ничего говорить. Сейчас я ни в чем не могу разобраться, но это неважно. Я чувствую твою искренность. И что бы ты ни делал, береги себя и оставайся целым и невредимым. Сиделка из меня плохая.
Она поцеловала его точно так же, как при их пробуждении, а потом повернулась, быстро ушла в ванную и закрыла за собой дверь.