– (Меняясь в лице) Ой… а у меня разок такое было.
– От вас всего можно ожидать. Инцест был?
– Нет.
– Зоофилия?
– Нет.
– Влечение к статуям?
– Нет.
– Фроттеризм?
– Нет.
– А…
– Хватит!
– (Умиротворённо.) Хорошо, не надо яриться. Но ты сама видишь – Дьяволу нет нужды толкать людей на плохие поступки, они сами превзойдут Сатану в таких проявлениях, как ложь, убийства, измены. Да будь я Дьяволом, на Карибы уехал бы коктейли пить – моя миссия закончена. Хотя я иногда задумываюсь: а может быть, я и есть он? Классическое раздвоение личности – я одновременно и добро, и зло? Нахожусь в некоторых сомнениях. Я устраивал и сахарно-добрые, попросту-таки мармеладные дела, как воскрешение Лазаря и исцеление больных, и я же проливал на Содом и Гоморру напалм – сомневаюсь, что горожанам такой душ понравился. Я организовывал землетрясения, поражал молнией, поднимал океаны и обрушивал их на города вместе со всеми морепродуктами глубин, если меня хоть что-то малейшее не устраивало в вашем поведении. Как интересно. Я сидел на облаках миллиарды лет, потом создал вас и никак не могу от вас же и избавиться. Пожалуй, мне самому срочно требуется выпить.
– Давай я тебя угощу. Что ты будешь?
– Это мысль, ибо я превращаю тут воду в вермут, «пино гриджио» и ликёры, а бармен, вижу, совсем побледнел, осунулся и крестится тайком. Надо дать и ему заработать. Но я не могу принять твоё угощение – я не у тебя дома в гостях и это не жертвенный алтарь с упитанным тельцом. Господь не должен предаваться альфонсизму и пить за счёт дамы.
– Ты меня даже свечки не прессуешь покупать.
– Правда, необычно? Хорошо, я в смущении. Что обычно пьют боги в России?
– Водку.
– Серьёзно? Это было бы слишком банально.
– У «Металлики» есть песня – Sad but true. То есть печалька – но правда. Ты сам подумай, какая в нашей стране амброзия? Ну, самогон разве что. Дешёвый портвейн. Или под конец школьных чудесных лет развести клубничным вареньем принесённый подружкой медицинский спирт (у неё мама медсестра). Ты прав, говно это «пино гриджио». Давай пить водку.
– У тебя утром голова на части развалится.
– Оно того стоит, не каждый день доводится с богом бухать.
– Выпивка чревата для женщин другой опасностью. Ты ведь желаешь ночь со мной?
– (Тихо.) Да…
– Как немного вариантов здесь. Бога либо хотят уничтожить, либо извратить его сущность до фантастического идиотизма, либо трахнуть. Бармен, нам по сто водки, пожалуйста! (На блюдечке в конце барной стойки материализуется банкнота красного цвета… Юноша лет двадцати с явной кавказской внешностью, позади которого пестреет батарея разноэтикетных бутылок, в ужасе.