- А что вы думаете о...
Но в этот момент распахнулась дверь и на улицу высыпала пьяная развеселая толпа из десятка летчиков его эскадрильи. Шумно галдя и заполонив воздух запахами виски и водки, они плотно окружили Майкла:
- Что ты здесь делаешь, старина? Мы уж думали, тебя медведь украл!
- Да вот... разговариваю!
Фрейзер обернулся к собеседнице и потрясенно замер - Фира буквально испарилась. Казалось, ей негде было так быстро спрятаться, но она все-таки умудрилась.
- С кем ты разговариваешь?
- Да так... со звездами!
ПОЛЯРНЫЙ.
С середины ноября над Заполярьем установилась долгая, почти трехмесячная полярная ночь. В эту пору в регионе часто бушует непогода. И хотя, благодаря Гольфстриму, морская дорога на Мурманск не замерзает на зиму, но она заполнена полями плавучих льдов, спускающихся из высоких широт на юг Баренцева моря. Опасно плавать, но не менее опасно и летать.
Майклу предстояло с головой окунуться в этот ледяной и суровый мир океанских штормов, продолжительных снегопадов и густых вязких туманов. Необычайно сложная навигационная обстановка становилась главной головной болью летчиков Ваенги.
"Харрикейны" не выдерживали подобной нагрузки. Поломанные винты во время рулежки стали типичной проблемой этих истребителей в Заполярье, и многие машины были прикованы к земле из-за недостатка запчастей.
Русские решали этот вопрос по-своему. Командование выделило несколько человек собирать по сопкам сбитые немцами самолеты. Уцелевшие летчики обычно знали, где примерно находится сбитый самолет, и если место находилось не на вражеской стороне, то туда, не мудрствуя лукаво, направляли трактор с розвальнями. На розвальни укладывали разобранные машины, если их ещё можно было отремонтировать, и тракторист доставлял "подранки" в мастерские. В конце концов, после всех мучений осталось только семнадцать исправных "Харрикейнов". Впоследствии, когда англичане уже давно были дома, это количество сократилось до двух. Благо, что погода не благоприятствовала не только русским, но и немцам, и те тоже смирно пережидали туманы и вьюги на своих аэродромах в Норвегии.
Майкл внимательно наблюдал за этой эпопеей, без особого энтузиазма прикидывая, как поведут себя в подобных же условиях американские истребители.
Ледяной пронизывающий ветер, несущий промозглую сырость и все более и более подступающая к Заполярью ночная тьма привели к тому, что у него началась стойкая простуда - постоянно заложенный распухший нос и саднящая боль в горле. Север явно не жаловал теплолюбивого янки, но он мужественно шмыгал носом и терпел. Не время было для жалоб! Под Москвой разворачивалось грандиозное сражение, и даже союзники на Крайнем севере прекрасно осознавали, что оно во многом решает исход этой войны. Ленинград был взят в клещи блокады, шли бои и в Заполярье, и Фрейзеру было неудобно соваться к измученным в нечеловеческом напряжении врачам со своим насморком. И он терпел и головную боль, и невозможность нормально глотать и говорить.