Все стало меняться, когда он немного окреп и поджили раны на ногах. Однажды он вызвался помочь Ирине принести чистое белье из кладовки. Когда они вошли в кладовую, он не смог себя перебороть и, обняв ее сзади, поцеловал в шею. Ирина вздохнула и, не оборачиваясь, обхватила его голову руками. Ее кожа пахла какими — то ароматными духами, перебивающими запах свежевыстиранного белья и медицинского халата. Он целовал ее и получал неземное наслаждение от вида пульсирующей тоненькой жилки на ее шее, от упругой и теплой груди в своих ладонях, от прикосновения низом своего живота к ее округлым и таким манящим ягодицам. Она закинула голову вверх и их губы слились в жадном поцелуе. О! Целоваться она умела! Когда они оба задохнулись от продолжительного поцелуя, Ирина оторвалась от него и набросила крючок на дверь. Потом повернулась к нему, расстегивая халат.
Не известно, засекал ли кто время, понадобившееся для этого похода в кладовую. По крайней мере в палате никто не спросил, где он был так долго. Сергей старался думать, что все прошло незаметно, но ему казалось, что все вокруг знают о его с Ириной тайне, и поэтому он чувствовал себя очень скованно.
Больше таких удач до конца лечения у Сергея не случилось. Однако роман развивался, и Сергей, зная, что его полк в составе корпуса снова пополнялся под Вязьмой, страстно желал быстрее выздороветь и успеть на свидание к Ирине. Тем более что она, однажды посмеиваясь над его вариантами повторить эти минуты, сказала, что у нее есть ключ от бабушкиной комнаты в коммуналке. А бабушка живет в основном с ними, и комната пуста. Но там есть кровать.
Наверно, желание попасть туда помогло Сергею достаточно быстро выздороветь.
И вот этот день настал! Медицинская комиссия признала старшего лейтенанта Смирнова Сергея Рудольфовича годным к строевой службе без ограничений.
Часы после комиссии Сергею не запомнились. Сплошная беготня! Получение справок, обмундирования, аттестатов, поздравления товарищей по палате. Ирина должна была смениться с дежурства в 20 часов, но сумела договориться о подмене, и в 16 часов они намеревались посетить эту комнатку с целью «посмотреть». Смирнов был атеистом и комсомольцем, но сейчас в душе он молил всех богов, чтобы бабушка Ирины не вздумала сегодня прийти в коммуналку.
И чудо произошло! Коммуналка располагалась в районе вокзала. Это был бревенчатый двухэтажный дом на восемь трехкомнатных коммунальных квартир. Вот в одной из них на первом этаже и была комната бабушки Ирины. Им, конечно, «повезло». Обе соседки сидели как раз на кухне, когда Сергей с Ириной вошли в квартиру. Все вежливо поздоровались, и старушки с интересом осмотрели Смирнова. Сергею пришлось на лицо натянуть идиотское выражение типа «мы тут погулять вышли» и с ним пройти в комнату. Не стоило даже сомневаться в том, что старушки прекрасно поняли, зачем они сюда пришли. Сергей не знал, что в этот момент думает Ирина, но про себя он твердо решил наплевать на все. А дальше…Желание было так велико, что Сергей не помнил как разделся сам и как это сделала Ирина. В себя он пришел, после первой умопомрачительной по яркости разрядки. После того, как прошла волна наслаждения, он понял что не насытился и продолжил процесс даже не отвлекаясь на разговоры. Ирина задыхаясь прошептала, что он сейчас не очень похож на раненого. Он подтвердил, что признан медкомиссией здоровым, и в свою очередь поинтересовался, откуда она знает, как должен в этом отношении выглядеть раненый. Ира ответила, что пугается того, что он с ней сделает, когда полностью восстановится. Он пообещал ей это показать. Как назло, приблизительно через час приперло сбегать в туалет — не нужно было столько пить чая в госпитале с медсестрами, ожидая Ирину. Кое — как накинув на себя форму, Смирнов прошлепал мимо соседок к удобствам на улице. Уже возвращаясь, увидел свое отражение в стекле подъездной двери и ужаснулся — волосы взлохмачены, глаза блестят нездоровым светом и на лице улыбка. Ну полный идиот! А что делать? Снова прошел мимо соседок, молчаливо проводивших его взглядами. И они продолжили! После четвертого оргазма Сергей обратил внимание, что Ирина выглядит необычно. Он замолчала и выглядела потерявшей сознание. С испугом он начал ее тормошить, вполголоса называя ее имя. После нескольких секунд она, не открывая глаз, попросила не беспокоить ее и не мешать ощущать наслаждение.