— Точняк, точняк, точняк. У него в горле. Точняк.
— Твой кузен — очень увлекательный собеседник, у него необычный, спекулятивный взгляд на жизнь, Малькольм, — говорит Первосортный Дональд, а затем поворачивается ко мне. — Джонти, мы обязательно продолжим этот разговор в другой раз. — Он смотрит на часы. — Прямо сейчас начнется игра, и мы должны занять наши места.
Мы выходим наружу и оказываемся в ложе с местами, расположенными прямо напротив нашей старой трибуны «Уитфилд». Они нам больше не нужны, те места! Не сегодня! Малки шепчет мне на ухо:
— Посиди немного тихо, Джонти, и постарайся не позорить меня перед членами консорциума!
Под громкие аплодисменты на поле выходят команды.
— Но ведь он говорил, что нет никакого консорциума…
— Ш-ш-ш! Вон уже парни выходят.
Я начинаю размахивать над головой шарфом, чтобы создать правильную атмосферу, на стадионе нужно создавать атмосферу, но тут ко мне подходит парень в бордовом пиджаке и говорит:
— Здесь нельзя размахивать шарфом, приятель, если хочешь этим заниматься, иди вон туда. — И он указывает пальцем на наши старые места на трибуне «Уитфилд».
— Я просто хотел создать правильную атмосферу. Точняк, правильную атмосферу, — говорю я парню. — Ведь здесь никто даже не поет «„Хартс“, славные „Хартс“» или «Парни из Горджи».
— Хочешь размахивать шарфом — иди вон туда!
Тогда опускаю шарф, оглядываюсь по сторонам, и оказывается, что я здесь практически единственный с шарфом! Малки наклоняется ко мне и говорит:
— Это здесь строжайше запрещено, Джонти. Ты же не на «Уитфилде» сидишь! В представительской ложе другие стандарты поведения. Здесь такое не прокатывает!
— Прости, Малки…
— Это же надо, так меня опозорить перед членами консорциума, — говорит Малки, выглядит он и вправду не слишком счастливым. — Не каждый день люди вроде меня, обычные пацаны из Пеникуика…
— Точняк, Пеникуик, Куик, Куик, Куик…
— А ведь меня даже могли пригласить в консорциум!
— Но ведь никакого консорциума нет, так сказал этот парень.
Я поворачиваюсь к первосортному Дональду, который сидит позади нас.
— Эй, Дональд, эй, дружище, эй, ведь нет никакого…
Малки тянет меня за рукав:
— Джонти! Хватит! Веди себя как следует! Просто невероятно!
Он качает головой.
— Прости, Малки…
Малки ужасно расстроился из-за меня, теперь он выглядит таким обиженным.
— Понимаешь, Джонти, я думал, что если я возьму вас с собой, то смогу вас воспитать. Помогу вам стать лучше. — Он качает головой. — Но я ошибался.
Теперь приходит очередь Хэнка обижаться, и он поворачивается к Малки:
— Ну, если ты так к нам относишься, то лучше мы просто уйдем! Вставай, Джонти!