— Начал говорить, как он, точняк, точняк… — говорю я и все копаю, копаю, и копаю…
— Есть такая книжка, Джонти, там парень считает, что все мы только лишь материя, которая находится в движении, типа как протоны, нейтроны и электроны, но у нас есть сознание.
Терри продолжает рассказывать, ага, точняк, но моя лопата вдруг ударяется обо что-то твердое. Терри слышит это, спрыгивает в яму рядом со мной, и мы начинаем счищать с гроба землю. Он гораздо меньше, чем у моей мамы, ага, вот уж точно, ага, гораздо меньше.
Терри достает отвертку и начинает откручивать винты. Мне становится не по себе, потому что я слышу шорох. Похоже на тот звук, который издают мертвые осенние листья, когда на них встаешь, только сейчас он исходит изнутри гроба. Но еще хуже то, что крышка гроба очень горячая…
— Терри, мне страшно… там внутри как будто что-то живое… и очень теплое…
— Да, я тоже чувствую, что гроб теплый, — говорит Терри, — но не волнуйся, приятель, просто тело разлагается и оттуда выделяется энергия, волноваться здесь не из-за чего.
— Волноваться не из-за чего…
— Надеюсь, от него еще что-то осталось, — говорит он и отодвигает медные задвижки по бокам.
Гроб открывается, Терри немного сдвигает крышку в сторону, и запах… ну уж нет, не нравится мне это… хуже, чем Джинти, гораздо хуже, чем моя малышка Джинти… Я зажимаю нос, но кажется, что запах проникает через рот и отравляет тебя насквозь, все равно, точняк… точняк, ну нет, мне это не нравится. Терри достает марлевые повязки, в которых иногда ездят по городу велосипедисты, протягивает мне одну, я ее надеваю, и становится лучше. Но из ящика продолжает доноситься этот жуткий шуршащий звук. Терри отодвигает крышку — и оттуда вылетает целой рой мух. У меня начинают слезиться глаза, а потом я снова смотрю в этот ящик и вижу одетого в костюм старика с серо-красно-синим лицом.
— Ебаный стос… — произносит Терри, глядя на лицо мужчины. — Его голубые глаза… их нет…
Терри прав… глаз нет. Как будто его глазные яблоки кто-то выел! Там такие дырки, как мы еще в школе рисовали.
— Личинки их съели…
— Личинки… личинки мух… — говорит Терри. — Посвети сюда фонариком, — говорит он мне.
Они ползают там, где были его глаза, белые и скользкие, они вылезают у него изо рта, из ушей, из носа, отовсюду! Точняк, мне это не нравится, точняк, точняк.
А потом Терри наклоняется и расстегивает на штанах у этого мужчины молнию!
— Терри, что ты делаешь? — говорю я сквозь маску, но он меня слышит.
— Все в порядке, приятель, — говорит он, его глаза сверкают над марлевой повязкой, он расстегивает ремень… ну и запах, даже через маску.