Бабушка велела кланяться и передать, что просит прощения (Бакман) - страница 144

Эльса не огладывалась назад, когда Альф нес ее к своему такси. Она знала, что Волчьего Сердца там уже нет. И когда, вернувшись в церковь, бросилась маме в объятия, она поняла, что и мама тоже знает больше. Она всегда знала больше.

Эльсе вспомнились «Братья Львиное Сердце». Дракониха Катла, которую никто не мог победить. Змей Карм, который один мог прикончить Катлу. Иногда в сказках тот, кто может убить дракона, оказывается страшнее, чем сам дракон.

Страшнее, чем монстр.

Эльсе уже приходилось бежать от погони. Сотни раз. В школе так бывает со всеми, кто не похож на других. Но такого, как на кладбище, не было никогда. Это страх совершенно иного свойства. Он словно бы загнал ее в капсулу и цепко держал в своих объятиях, эхом отдаваясь где-то внутри черепной коробки, когда человека-тени давно уже не было поблизости.

Прежде чем броситься наутек, Эльса успела глянуть ему в глаза и понять, что он готов ее убить. Как это забудешь, когда в свои почти восемь лет читаешь такое в человеческих глазах.

Или нечеловеческих.

Пока бабушка была жива, Эльса старалась ничего не бояться. Ну или хотя бы делать вид. Потому что бабушка ненавидела страхи. В Просонье страхи — это маленькие злобные существа с взъерошенной шерстью, похожей на свалявшуюся голубоватую пыль, которая со временем скапливается в барабане сушильной машины. Как только ты дашь им волю, они сразу напрыгивают на тебя, впиваются в кожу и пытаются выцарапать глаза. Со страхами, как и с курением: бросить не трудно, трудно не начать заново.

Страхов привел в Просонье Щас, это было в одной из бабушкиных сказок, за много вечностей до того, как кто-либо стал отсчитывать время. Тогда в Просонье было только пять королевств.

Щас — это древний монстр, который хочет, чтобы все происходило сию минуту. Как только какой-нибудь ребенок произносит: «потом», «подожди», «позже» или «вот только…» — разъяренный Щас орет: «Нееет! Прямо сейчас! Немедленно!» Этот Щас ненавидит детей, ведь они не верят в его выдумки о том, что время линейно. Дети знают, что время — это всего лишь ощущение, и слово «сейчас» для них совершенно бессмысленно, как и для бабушки. Джордж говорил, что в отношении времени бабушка не оптимист, а атеист, и единственная религия, которая ей подходит — это дзен-буддизм. За это Эльса была на него очень зла, потому что как можно продолжать не любить человека, который так смешно шутит. Ничто так не раздражает в Джордже, как его чувство юмора.

Щас привел в Просонье страхов, чтобы те ловили для него детей, а он бы сжирал их будущее. После этого его жертвам всю жизнь приходилось делать все прямо сейчас: есть, спать, убирать свою комнату. Бедные дети теперь не могли откладывать на потом скучные вещи. Все, что им оставалось, — настоящий момент. Такая участь хуже смерти, считала бабушка, и сказка про Щаса начиналась с того, что он ненавидел все сказки, ведь именно ради сказок дети охотнее всего откладывают дела на потом. И вот однажды пробрался Щас на гору Сказочников — самую высокую гору в Просонье — и устроил там страшный камнепад, который разрушил всю вершину горы. Покончив с этим, Щас улегся в темную нору и стал ждать. Вершина горы Сказочников — это такое место, откуда энфанты выпускают сказки в реальный мир, и если сказки не смогут оттуда улетать, королевство Миамас, а за ним и все Просонье, в конце концов задохнется. Потому что сказка существует, только если ее слушают дети.