— Почему?
— Это мой дом.
Ну как после этого можно не любить Бритт-Мари?
Особенно если тебе почти восемь.
— Почему вы с бабушкой все время ругались? — спросила Эльса, хотя заранее знала ответ.
— Она считала меня… старой перечницей, — ответила Бритт-Мари, не сказав о главном.
— А почему вы такая старая перечница? — спросила Эльса, вспомнив о принцессе, сокровище и ведьме.
— Видишь ли, Эльса, есть люди, которым не безразлично, что происходит вокруг. И это совершенно нормально! Как только появляются люди, которым не безразлично, твоя бабушка называет их «старыми перечницами» — но разве можно жить по-другому? Это не жизнь, а существование, — сказала Бритт-Мари милым голосом старой перечницы.
— Вы очень глубокий человек, если познакомиться с вами поближе, — сказала Эльса.
— Спасибо, — ответила Бритт-Мари, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не стряхнуть невидимые пылинки с Эльсиной куртки.
Вместо этого она получше взбила подушку, хотя вот уже много лет как взбивать там было нечего. Эльса обмотала пальцы гриффиндорским шарфом.
— Я вспомнила об одном дяденьке из стихотворения, который говорит, что раз его типа никто не любит, то пусть хотя бы ненавидят. Лишь бы на него обратили внимание, — сказала Эльса.
— Доктор Глас, — кивнула Бритт-Мари.
— «Википедия», — поправила Эльса.
— Это из «Доктора Гласа», — не сдавалась Бритт-Мари.
— Это сайт?
— Пьеса.
— А-а.
— Что такое «Википедия»?
— Сайт.
Бритт-Мари сложила руки на коленях.
— Вообще-то «Доктор Глас» — это роман. Но я его не читала. Но есть и спектакль, — неуверенно сказала Бритт-Мари.
— А-а.
— Люблю театр.
— Я тоже.
Бритт-Мари кивнула. Эльса тоже.
— Доктор Глас — хорошее имя для супергероя.
Про себя Эльса подумала, что это имя больше бы подошло его немезису, но, кажется, Бритт-Мари не читает серьезной литературы на регулярной основе, и Эльса не хотела все усложнять. Бритт-Мари кивнула. И процитировала по памяти: «Нам хочется, чтобы нас любили или хотя бы почитали, хотя бы боялись, хотя бы поносили и презирали. Нам хочется внушать людям хоть какое-нибудь чувство. Душа содрогается от пустоты и жаждет общения любою ценою»[5].
Эльса не до конца поняла, но кивнула. В знак согласия.
— А вам чего хочется?
Бритт-Мари потянулась к коленям, но не стала ничего смахивать.
— Видишь ли, Эльса, быть взрослым непросто, — уклончиво сказала она.
— Ну, знаете ли, ребенком быть тоже не так уж и просто, — упрямо ответила Эльса.
Бритт-Мари слегка дотронулась до белой полоски от кольца.
— Ранним утром я любила стоять на балконе. Я рано вставала. До того, как проснется Кент. Твоя бабушка это знала и однажды налепила снеговиков. Поэтому я разозлилась. Она знала мою тайну и воспользовалась этим, чтобы сделать из меня посмешище.