Директор пытался успокоить бабушку, призывая мальчика, поставившего фингал, осознать, что «девочек бьют только слабаки», но на бабушку это совсем не подействовало. «Слабак он не потому, что бил девчонку! — рычала она. — Он не такой идиот и прекрасно понимает, что бьет девчонку! Главное, что вообще бил, поэтому он идиот!» Тогда папа мальчика вышел из себя и стал орать на бабушку, что его сын не идиот, а бабушка в ответ пообещала, вернувшись домой, научить Эльсу «бить парней ногой по выключателю», а уж потом пусть сами подумают, «какого хрена им драться с девочками!». Тогда директор попросил всех немного успокоиться. И все ненадолго перестали орать. Но директор решил, что Эльса и мальчик должны пожать друг другу руки и попросить друг у друга прощения, и тогда бабушка вскочила со стула и завопила: «С какой стати Эльса должна просить у него прощения?!» Директор сказал, что Эльса должна взять часть вины на себя, потому что «спровоцировала» мальчика, отчасти его можно понять, ведь «ему было трудно сдержаться». В этот момент бабушка схватила глобус и замахнулась на директора, но в последнюю секунду мама успела схватить ее за руку, так что угол падения глобуса изменился и тот приземлился на компьютер и всего лишь разбил экран. «МЕНЯ СПРОВОЦИРОВАЛИ, И Я НЕ СДЕРЖАЛАСЬ!» — орала бабушка, когда мама выводила ее в коридор.
Когда бабушку провоцируют, с ней лучше не связываться. Иначе не поздоровится.
Поэтому Эльса всегда рвет записки, найденные в школьном шкафчике. Там написано, что она уродина. Противная. И что ее убьют. Эльса рвет записки на маленькие клочки, чтобы прочитать было невозможно, и кидает их понемногу в мусорные корзины по всей школе. Это акт милосердия по отношению к бабушке. И по отношению к тем, кто пишет эти записки. Потому что, если бабушка узнает, она их просто убьет.
Привстав, Эльса нагнулась вперед и толкнула глобус. Директор утратил дар речи. Эльса с довольным видом опустилась на стул.
— Господи, Эльса, что ты сделала со своей щекой?! — вскрикнула мама с восклицательным знаком в конце, когда увидела три царапины у нее на щеке.
Эльса молча пожала плечами. Мама перевела взгляд на директора. В глазах у нее загорелся недобрый огонь.
— Что у нее со щекой?
Директор поерзал на стуле.
— Э, так сказать… Давайте немного успокоимся. Подумайте, так сказать, о ребенке…
Говоря это, он кивнул не на Эльсу, а на маму. Эльса потянулась ногой к мусорной корзине и снова пнула ее. Вдохнув поглубже, мама закрыла глаза. Затем нагнулась и придвинула корзину ближе к письменному столу. Эльса обиженно посмотрела на нее, а затем сползла со стула так, что пришлось держаться за подлокотники, чтобы окончательно не упасть. Она вытянулсь и почти — почти! — достала до корзины большим пальцем ноги. Мама вздохнула. Эльса вздохнула еще громче. Директор посмотрел сначала на них, потом на глобус. Придвинул его чуть ближе к себе.