Она усмехнулась:
— Да ну, какой мне бассейн. Ты чего… Я так, просто…
— Спорим, будет тебе бассейн? Тебя как зовут?
— Александра…
Весь вечер я провёл на Авито, и к следующему утру мне удалось раздобыть надувной бассейн объемом 5.621 л с насосом в комплекте. Вместе с семьей Музычко мы установили его в одной из душевых хосписа.
Заведующий отделением смотрел на это и крутил пальцем у виска. Может, он уже пожалел, что позволил мне тут, как он выражался, «волонтёрить», однако ни словом, ни делом не препятствовал назревающему празднику Александры.
— Хорошо всё-таки, что я тогда купальник купила новый, розовый… А думала ведь, чего покупаю, ведь СПИД мне тогда уже поставили и сразу сказали, что, скорее всего, хана мне, с лимфомой-то, — отойдя от первого шока, сказала она. — Но вот же. Хоть разок да пригодится…
И прежде чем позвонить маме и попросить, чтобы та принесла купальник, Александра спросила меня:
— А чего хочешь?
— А я не знаю, — пожимаю плечами. — Понимаешь, мне только восемнадцать лет, и все говорят, что в этом возрасте можно особо ни о чём не думать…
— Ты не из тех, кто не думает.
— К сожалению…
Вечером она прислала смс: «Ты приходи иногда. Ладно?».
Я ответил, что обязательно приду на следующей неделе.
Но лаборатория стукнула меня по голове плохими анализами какой-то чёртовой печёночной пробы. Мне запретили шляться по городу — перестали закрывать глаза на мои уходы. В итоге две недели я провалялся в палате, по сотне раз на дню разглядывая наши с Ариной фотки, с трудом сдерживая порыв на хрен взорвать спасавшую мою жизнь больницу. Параллельно я боялся, что в этом подозрительном Пролетарском отыщется всё-таки какой-нибудь нормальный парень: здоровый, перспективный, из хорошей семьи. И всё, тогда я её точно потеряю и умру…
Когда, наконец, я пересдал анализ, все показатели были в пределах нормы. Предыдущий анализ вообще был не мой, как выяснилось. Как я был зол.
Я в хосписе.
Зашел к заведующему. Тот недоволен: мол, я же говорил, без справки от фтизиатра и не приходи…
А я вдруг что-то почувствовал. Что-то.
Влетел к Александре в палату. Её кровать была пуста.
… — Бассейн-то свой заберёшь? — спросил у меня заведующий, когда я через минуту вернулся к нему в кабинет.
Я отрицательно покачал головой.
— Ну ладно, будем считать, что это твой авторский метод психологической поддержки паллиативных больных, — он похлопал меня по плечу.
А потом добавил:
— Ты им действительно необходим. Приходи. Со справкой только!..
***
— В палату старайся без надобности не заходить. В разговоры особо с ними не вступай. Помни, это в первую очередь контингент, а уж потом пациенты.