- Почему?
- Мы с Карлой погрызлись. Такое у нас не редкость. Я уж и не помню, из-за чего началась вчерашняя перебранка... ах, да, Карла забыла заказать столик в клубе "Пингвин". Я должен был позвонить ей днем и напомнить, так она мне заявила. Я, мол, знаю, как она занята и сколько у неё забот. Обычно Морин забавляли наши мелкие пикировки, но вчера она разозлилась и ушла. Сегодня позвонила, чтобы извиниться, сказала, что была не в себе и у неё страшно болела голова.
- А сегодня вы её не видели?
- Нет. Я спросил по телефону, нужна ли какая-нибудь помощь, но Морин ответила, что хочет отдохнуть денек-другой. Собиралась прилечь и никуда не выходить, разве что в гастроном, да и то под вечер. На том разговор и кончился. По правде сказать, я малость злился из-за вчерашнего. После ухода Морин Карла поставила пластинку и сказала, что была дурой, поскольку обидела Морин, а меня и вовсе хамом обозвала за то, что я, мол, выношу сор из избы. Короче, вечер я провел в клубе, нынче утром поработал малость, а потом отправился лечиться от похмелья. Должен признаться, курс лечения ещё не завершен.
- А миссис Бэрк? Виделась ли она с миссис Гриффин?
- Не знаю. Спросите её.
- Непременно, - пообещал Де-Костер. - Насколько я понимаю, между вашими семьями не только деловые отношения?
- Мы дружим домами, - ответил Уилл. - Иногда я прихожу к Гриффинам, если мне хочется спокойно поесть. - Он оглядел гостиную. - Тут так уютно. Обстановка расслабляет. Не то, что у меня дома.
- Часто ли вы захаживаете сюда, когда мистер Гриффин в отъезде? небрежно поинтересовался Де-Костер.
Ямочка на подбородке Уилла обозначилась резче.
- Слушайте, вы, слуга общества, может, вам нос расквасить?
- А вы пьянее, чем мне показалось поначалу, - сказал Де-Костер. - Или круглый дурак. Отвечайте на вопрос!
Уилл смерил полицейского взглядом и решил, что обмен словами все же предпочтительнее кулачного боя.
- Я не люблю скандалов, - сообщил он и посмотрел на меня. - Это во-первых. А во-вторых, Стив - мой друг.
Я обрадовался, когда он это сказал. И мне было приятно то, как он произнес свою тираду. Потому что, как ни старался я забыть желчные намеки Де-Костера, все-таки он уронил мне в душу капельку отравы.
Зазвонил телефон, и я бросился в прихожую. Звонили Де-Костеру. Он внимательно выслушал собеседника, изредка вставляя односложные замечания и исподлобья поглядывая на меня. Из столовой донесся звон: горлышко бутылки соприкоснулось с краем стакана. Уилл вступил в сражение со своим похмельем.
Де-Костер бросил трубку. Его лицо сделалось серым. Словно обращаясь к самому себе, он проговорил: