После того как вызов был брошен, Депарнье согласился вернуть им оружие. Холт утверждал, что многие недели не пускал ни единой стрелы и ему нужно отточить навыки перед боем. Рыцарь сам ежедневно практиковался, а потому не увидел в этой просьбе ничего необычного. Итак, оружие снова было у них, но всякий раз, когда аралуинцы тренировались, за ними пристально наблюдали не меньше полудюжины арбалетчиков.
Последние три дня Холт заставлял Хораса скакать по полю, при этом в руке у юноши было копье с насаженным на него шлемом, по глазницам которого стрелял рейнджер. И почти всякий раз стрелы попадали в цель.
Однако это было неудивительно: о меткости Холта ходили легенды. Ему не было никакой необходимости упражняться, особенно сейчас, когда тренировки раскрывали галлийскому рыцарю его тактику.
– Он смотрит? – вполголоса спросил рейнджер, словно прочтя мысли Хораса.
Холт стоял спиной к замку, а потому не видел, что там происходит. Но Хорас, даже не поворачивая головы, боковым зрением заметил на одном из балконов темный силуэт. Тот перегнулся через балюстраду и наблюдал за ними. Так происходило всякий раз, когда они выходили на турнирное поле.
– Да, Холт. Он смотрит. Но, может, нам лучше не упражняться у него на глазах?
Губы рейнджера тронула едва заметная улыбка:
– Возможно, ты прав. Но ведь он бы все равно стал наблюдать за нами, куда бы мы ни ушли, так?
– Да, – неохотно признал Хорас, – но ведь вам не нужно упражняться?
Холт печально покачал головой:
– Вот слова ученика, но не мастера. Никогда не мешает попрактиковаться, юный Хорас. Помни об этом, когда мы вернемся в замок Редмонт.
Хорас печально наблюдал, как Холт вынимает стрелы и из мягкой подкладки шлема.
– Есть еще кое-что, – начал он, но Холт поднял руку, приказав юноше замолчать:
– Знаю, знаю. Все носишься со своим драгоценным рыцарским кодексом?
Хорас неохотно кивнул. С тех пор как рейнджер вызвал Депарнье на поединок, эта тема неизменно служила для спутников камнем преткновения.
Когда простолюдин вызвал его на битву, рыцарь сначала разъярился, а потом его это даже позабавило.
– Меня по всем правилам посвятили в рыцари, – бросил он Холту в лицо. – Я дворянин! Меня не может вызывать любой разбойник с большой дороги!
Лицо Холта омрачилось. Когда он заговорил, в голосе его зазвучала приглушенная угроза. И Хорас, и Депарнье невольно подались вперед, прислушиваясь к его словам.
– Следи за языком, ты, невоспитанная дворняга! Ты говоришь с представителем королевского рода Гибернии, шестым в очереди на престол. Мой род славился знатностью в те времена, когда твои предки рыскали по пустым землям в поисках пропитания!