Правда, в качестве образца в большинстве случаев приводились случаи из магии Бездны, вследствие времени написания учебника. Но в более поздних приписках имелись случаи, связанные со стихийной волшбой.
Впрочем, это на самом деле не так уж и важно. Потому что главное заключалось не в точно представленных схемах, а в умении понимать совершенно незнакомые заклинания, для последующего воздействия на них.
Древние чародеи не были любителями практики тупого заучивания, предпочитая развивать в учениках творческое начало.
Не просто знать и уметь, а понимать и осознавать. Вот что ценили в древней имперской школе Искусства.
Зачитавшись, я не заметил, как мы подъехали к таверне. Во дворе уже ждал отправленный вперед солдат с сообщением, что все готово и нас ждет накрытый стол и лучшие комнаты наверху.
Кивком поблагодарив за службу, я легко спрыгнул с Проглота, потрепал гнедого жеребца по холке. Сегодня норовистый конь дергался не так часто, что позволило мне, на пару с хорошей безветренной и солнечной погодой, почти весь день спокойно заниматься чтением.
Всхрапнув, Проглот покосился на меня левым глазом, переступил пару раз и, не дожидаясь конюха, без подсказок направился в конюшню, видневшуюся на другом конце большого двора. Умное животное.
Обстановка внутри придорожной гостиницы оказалась вполне ожидаемой: общий зал, стойка, добротные деревянные столы и длинные лавки, горящий камин, несколько сидений, напоминающих кресла, не совсем те, к каким привык я, но и не обычные стулья.
Пройдя вперед, я оставил сэра Фердинанда разбираться с выскочившим навстречу невысоким пухлым хозяином таверны.
Целиком зажаренные поросята, овощи, дымящиеся колбаски, еще какие-то ароматные блюда, куски свежего хлеба и кувшины с элем и вином заполонили два стола до предела.
Один для нас с благородным рыцарем, другой для солдат и наемника. Тоже важный момент в местном обществе.
Что поделать, классовое разделение во всей красе. Моя комната тоже, скорее всего, окажется лучше и больше всех, Леманн заберет ту, что похуже, а щитоносцам с Бернардом достанутся оставшиеся.
Справедливости ради стоит отметить, что еда у нас почти не различалась. За исключением вина. На нашем столе оно стояло намного дороже.
– Неплохо, – сказал я, с одобрением глядя на яства.
Жрать вяленое мясо с очерствевшими лепешками уже порядком надоело. По солдатской привычке и с учетом репутации аскета в походах прежнего Готфрида, ничего большего отряд с собой не взял.
Естественно, у меня, как у бывшего горожанина современного мегаполиса, такое питание не вызывало восторгов. И это еще мягко говоря. Сытно? Да, причем весьма. Но в то же время удивительно пресно, невкусно и слишком однообразно.