Ее настроение Рейлану очень и очень не нравилось — казалось, чем лучше он себя чувствует, тем суше и недружелюбнее она с ним держится. Хотя — откуда тут взяться дружелюбию? Кто он для нее? — разыскиваемый полицией преступник, бандит и убийца…
То, что она по необъяснимой причине спрятала его, лечит и кормит, вовсе не означает, что завтра… через час, через минуту она не передумает и не позвонит в полицию. И узнает он об этом, лишь увидев в дверях дула пистолетов.
Когда Грейс пришла в очередной раз взять что-то из шкафа, лицо ее было хмурым — еще более хмурым, чем утром.
— Я, когда в ванную пойду, хотел бы еще и побриться. У тебя найдется чем? — решил Рейлан косвенно напомнить ей об ее обещании.
Отросшая за последние несколько дней щетина и правда здорово его раздражала — да и выглядел он с ней как типичный, не внушающий доверия бандит.
— Лезвие, которым я ноги брею, тебя устроит?
— Да.
— Ну, возьмешь там… через час-полтора, когда я дошпаклюю стенку.
— Спасибо.
Она уже нашла то, что искала, и собиралась уходить, когда Рейлан все-таки осмелился спросить:
— Ты не в курсе — меня все еще ищут?
— А ты как думаешь, — обернувшись, Грейс смерила его сердитым взглядом, — я тебя тут для собственного удовольствия держу?! Ты хоть понимаешь, что со мной будет, если тебя здесь найдут?! — Кажется, она собиралась сказать еще что-то резкое, глубоко вздохнула, набирая воздух… и вдруг, будто у нее внезапно кончились силы, выдохнула и устало присела на коробку. — Да. Да, тебя ищут. Нашли грузовик, в котором ты добрался до города, и теперь предполагают, что ты спрятался в каком-то подвале или в пустом доме. — Голос ее звучал глухо и хрипло; казалось, она с трудом сдерживается, чтобы не расплакаться. — На дорогах посты — проверяют все выезжающие машины. По лесу ходят патрули с собаками. Приехали полицейские из других графств, и из Техаса тоже. Мэр уже обратился по этому поводу к жителям. Городок у нас маленький, тихий, и все относятся к этому… с пониманием.
«Хреново, — подумал Рейлан. — Полицейские из Техаса… Она даже не понимает, насколько это хреново!»
Но вслух он не сказал ничего. Грейс немного посидела, словно собираясь с силами, потом встала и не глядя на него вышла, прикрыв за собой дверь.
Ей было страшно. Видит бог, как ей было страшно! Так страшно, как не было даже тогда, когда он угрожал ей пистолетом, водил на наручнике и злобно рычал, чтобы она не смела подглядывать. Все тогда казалось каким-то ненастоящим, словно бы понарошку, и слегка забавным. Зато теперь… Что бы она ни делала: кормила котов, отдирала старую краску в коридоре и шпаклевала неровности, выходила вынести мусор, здоровалась через забор с соседкой — Грейс не оставляло ощущение, что вот-вот произойдет что-то ужасное и непоправимое, что каждая минута уводит ее все дальше и дальше от той спокойной, понятной и правильной жизни, которой она привыкла жить…