И тем не менее это каменное здание не было дворцом, кои строились в Москве, а потому и пройти в рабочий кабинет мужа Лизе удалось довольно быстро. Судя по всему, тот еще не закончил разбирать корреспонденцию.
– Здравствуй, дорогой, – проворковала Лиза, павой проплыла к столу и положила руки на плечи мужа.
– Здравствуй, ладушка, – тут же засветился, как ясно солнышко, тот и, извернувшись, поцеловал ее правую руку.
– Гонец прибыл. Мне письма от братца и тетушки доставил.
– Знаю. Мне вот тоже от Николая Дмитриевича послание пришло.
Вот так. Не государь, не царь, а по имени-отчеству. А потому что пока Трубецкой на княжеском столе в Пскове, Николай ему не государь. Ведь князь псковский номинально является правителем вольной земли, ни перед кем не кланяющейся.
Лиза быстро затараторила, перечисляя все новости, что почерпнула из писем брата и тетки. Разве что «забыла» упомянуть о приписке, сделанной великой княгиней де Вержи.
– А тебе Николай о чем пишет?
– Да так. Ничего особенного. Интересуется нашим с тобой житьем. Ладно ли у нас, не обижаю ли я тебя. Ну и грозится, что я еще попомню, коль скоро решу обидеть его любимую сестру. Спрашивает, как ты ладишь с псковичами. Хорошо ли они приняли великую княгиню.
– И все?
– В принципе да. Разве что еще просит отправить обратно в Москву десяток измайловцев. Возникла в них какая-то надобность.
– Как так? Братец заверил меня, что десяток при мне будет. Опять же, Егор, командир десятка, он ведь муж Анюты, а я ее прочу в кормилицы. Негоже семью разлучать.
– Так пускай с мужем в Москву и возвращается. Нешто мы кормилицу не найдем? – удивился Трубецкой.
– Дите наше кому ни попадя я не доверю, – решительно рубанула княгиня. – И стрельцы эти. Они, между прочим, жизнь мне спасли. И я более никому иному не доверюсь.
– Но Николай Дмитриевич…
– Ванечка, ну я прошу тебя. Тебе легко, ты муж зрелый и сильный. Мне же на чужбине страшно. А как представлю, что тебя нет… А тут тетушкины стрельцы, и сразу на душе покойней.
– Ладушка, я все понимаю, но ведь приказ…
– Приказ князю вольного Пскова? – вздернула брови Лиза. – Хочешь сказать, что братец именно так написал?
– Нет. Я неправильно выразился. Он-то просит. Но я ведь московский боярин…
– Гляди при посторонних не брякни, – фыркнула молодая женщина. – Ты князь вольного Пскова. И потом. В жалованной грамоте, братом писанной, указано, что десяток стрельцов будет справлять при мне службу столько, сколько я сочту нужным, получая жалованье из московской казны.
– И что я должен ему ответить?
– Что женушка твоя трусиха несусветная, и ей без бравых стрельцов страшно, – пожала плечами княгиня.