– В Белом городе. В доме некоего подлекаря Рудакова, – устраиваясь за столом и делая знак трактирщику, пояснил доктор. – Должен тебе сказать, это были удивительные два дня, полные открытий. Просто не понимаю, как можно было предать опале и изгнать из медицинской академии такой прозорливый ум. Русская медицинская школа хороша, и отрицать это глупо. Но подобное отношение… Не понимаю.
– Можно подумать, европейские умники поступили бы иначе, – возразил де Атталь. – Вспомни Парацельса, учение которого отвергали, а нападки на него самого были повсеместными.
– Согласен, – скривившись, как от дольки лимона, вынужден был признать доктор.
Потом слегка отклонился назад, чтобы служанка поставила перед ним блюдо с мясом, кувшинчик с вином и кубок. Поблагодарил и поспешил наполнить последний, сделал глоток и с удовольствием кивнул.
– И тем не менее это не умаляет его таланта, – продолжил Конти. – Подумать только, сложнейшие ранения – и среди его пациентов ни единого смертельного случая. Разумеется, кроме тех бедолаг, кого угораздило получить рану в грудь или брюшину. Не все из них отправились в мир иной, но большинство. Остальные же… Он лечит даже тех, кого обычная медицина однозначно лишает конечностей. Количество калек из-под его рук в разы меньше, чем у иных докторов. А то, как он справился с оспой? Просто потрясающе. – Закончив этот спич, доктор с аппетитом налег на мясо.
– Дружище, а не ты ли гнал его взашей там, в походе, когда он появился перед тобой со своими предложениями? – решил поддеть товарища де Атталь.
– И что с того? Я не какой-то там закоснелый ретроград и готов признавать свои ошибки. Да-да, дорогой Жером, я ошибался и ничуть не пытаюсь искать себе оправданий. Я со всей ответственностью заявляю: Павел Рудаков – это гений. Пока непризнанный, но несомненный.
– Тоже мне, нашли гения, – расслабленно откинувшись на спинку стула, фыркнул слегка осоловевший де Вержи.
– Поверь, Гастон, я знаю, о чем говорю, – отозвался итальянец. – И заметь, я признаю это, несмотря на то что поначалу сам же от него и отмахнулся.
– Возможно, ты прав, да только как обрабатывать должным образом раны, ему подсказал, а скорее даже научил, Карпов. Тот самый молодой командир Измайловской стрелецкой сотни. Не иначе как перенял у ветеранов. Он вообще любознательный и необычный молодой человек.
– Я слышал о том, сколько всего удивительного ему приписывают. Тут и булат, и гениальность в области механики и оружейного дела. А теперь вот еще и знаток медицины, – с нескрываемой иронией произнес де Атталь.