- Случилось несчастье, Илья…
- Но они… - Илья Петрович не смог закончить. - Нет-нет… Она… Они живы… Не должно быть, чтобы я… чтобы мы все…
- Они отдали жизнь во имя людей, - глухо произнес Локен Палит.
Илья Петрович отшатнулся.
- Да, да, во имя людей… Да, да, - повторил он. Лицо его морщинилось. - А я-то… я…
Все в комнате встали. А Илья Петрович, ни на кого не глядя, сказал:
- Я должен быть с матерью до того, как… это… как об этом сообщат всем…
- Сообщение будет задержано, - пообещал Локен Палит.
- Мы отправимся с тобой, - сказала Клавдия Михайловна. - Мы не оставим тебя сейчас…
Илья Петрович не расслышал или не понял ее слов.
- Твое горе - наше горе, - уже настойчивее заговорила Клавдия Михайловна.
- Она права: тебе лучше не оставаться одному, - обратился к Илье Петровичу Локен Палит.
- Нет, нет… Я сам… Благодарю, но я сам…
Он направился к лифту.
- Я все-таки поеду с ним! - Клавдия Михайловна бросилась вдогонку.
Локен Палит опустился в кресло. Потом сказал, обращаясь к кому-то далекому:
- Да, я… Да, отсюда… Он в дороге… К жене, ты прав. Попроси информационный центр не передавать до утра известие об «Артуре». Свяжись с председателями Советов городов, где живут родители погибших… Да, они должны узнать не просто из нашей общепланетной передачи. Им надо помочь.
Он повернул голову к окну, и оно, прежде непрозрачное, стало вдруг ярко-зеленым, потом желтым. Столица еще не знала о трагедии.
- Такая жизнь: радость и горе - рядом, - с грустью промолвил Локен Палит. - К сожалению, в борьбе не обойтись без поражений…
- Что произошло на «Артуре»? - спросила Эля.
- Их больше нет с нами…
- Но причина смерти какая, отец? - с обычной горячностью заговорил Халил. - «Артур-9» - это же астероид… Пусть маленький, но астероид. Много камня, замечательная защита от ударов, от излучений… Как же так?..
- Астероид оплавился, Халил… Чудовищная вспышка, и он оплавился…
- Но что с людьми? - опять спросила Эля о самом главном.
- Они сгорели, девочка…
Эля бросилась прочь из гостиной. Халил поспешил за ней. Валентин тоже поднялся, но Локен Палит остановил его.
- Мне надо посоветоваться с тобой, сын… Не сейчас, нет. Я приду к тебе утром. Мне очень нужно посоветоваться с тобой… А теперь иди. Горе легче переносить сообща. Ну, что же ты?
Он был печален и строг, его названый отец и председатель Всемирного Совета.