Зато представился случай поговорить.
— Софи, я хотел объяснить, почему ушел тогда, ничего не сказав.
— Мне это не интересно, — она отвернулась к боковому окну.
— Просто выслушай.
— Не хочу.
— А придется, — разозлился он.
Куда ей деваться? Не выпрыгнет же на ходу? Разве что уши ладонями заткнет.
Однако руки девушки по-прежнему лежали на коленях — тонкие, изящные, словно у бездельницы-аристократки, но в крохотных царапинках от розовых шипов, а сквозь тонкую кожу проступали голубоватые прожилки вен.
— Тогда, девять лет назад, у меня возникли серьезные проблемы. Из-за моего прошлого. Я испугался, что это коснется вас с Люком, что меня будут искать, а вы окажетесь рядом… Понимаешь?
Она не ответила. Как та фотография, с которой он разговаривал все эти годы.
— Можешь не верить, но я волновался в первую очередь за вас. И не рассказал ничего, чтобы не впутывать. И прощаться побоялся. Не знал, как объяснить, что могу уже не вернуться. А потом я… Я нашел родных. Точнее, они меня.
Это известие заставило девушку обернуться на миг, но увидеть ее глаза и угадать, о чем она подумала, Тьен не успел.
— У меня хорошая семья, — сказал он искренне. — Но они обосновались очень далеко. И там у них не все гладко. Приходилось много работать, чтобы как-то помочь. Но я ни на минуту не забывал о вас.
Автомобиль остановился на перекрестке, пропуская медлительную телегу, груженую бочками.
— А почты там не было? — не поворачиваясь, спросила девушка.
— Только голубиная.
Она глянула сердито через плечо, решив, что он насмехается над нею, но, наткнувшись на спокойный открытый взгляд, плотно сжала губы и вновь уставилась в окно.
После до самого ее дома молчали.
— Подождешь? — выскочив из авто, она подбежала к его дверце.
Столько надежды во взгляде, столько недоверия. Надежда — это о докторе. С недоверием — к Тьену. Будто, едва она войдет в подъезд, он заведет мотор и уедет… еще на девять лет.
— Подожду.
Вышел из машины. Походил вокруг. Осмотрел колеса. Зачем-то достал из кармана платок и протер лобовое стекло… Затем, этим же платком, лоб…
— Ой, здравствуйте, — пискнула за спиной Клер, первой выпорхнувшая из дома. — Мы с вами поедем?
Люк вышел сам. В руке — тоненькая тросточка. Глаза спрятаны под темными стеклами круглых очков. У автомобиля старшая сестра подала ему руку и помогла нащупать открытую дверцу.
Мальчик устроился на заднем сидении. Клер запрыгнула с другой стороны.
— Едем, — поторопила Софи.
Заурчавший мотор почти заглушил запоздалое приветствие подростка.
— Здравствуй, Люк. Не получилось в прошлый раз пообщаться. Может, сегодня найдется время?