Она покраснела. Опять не то сказал? Он просто хотел предупредить. Ему не понравилось ее отечное лицо и такие же ноги. Напрашивается диагноз… Угроза выкидыша? Обойдется. Срок большой, ребенок выживет. Но поберечься надо.
– В конце лета, – опустив глаза, сказала она и полезла в карман за ключом.
– Я думаю, это случится раньше. «Скорая» в Первомайское быстро приезжает? Впрочем, Руслан на машине. Довезет.
Она еще больше покраснела. Как же ее все-таки зовут? Лена, Лида, Лада? Поставил сумки на калошницу в прихожей и поспешил уйти. Ему не терпелось объясниться с Русланом. Его жена ждет ребенка. Это все меняет. Неужели следователь Мукаев перед отставкой засадит за решетку лучшего друга? А то и пожизненное за такое светит! Десять трупов! В особо изощренной форме. Что там в кодексе прописано? «Как поступил бы тот Ваня Мукаев, я знаю. А как поступит этот?» И в самом деле: как поступит этот?
Он идет к гаражам. Свой помнит, это уже из новой жизни – Зоя показывала. У соседнего ворота распахнуты настежь. Возле них стоят красные «Жигули», под днищем – домкрат. Из-под машины торчат ноги Руслана в старых кроссовках. Слышится скрежет гаечного ключа и отборный мат. Друг детства пытается починить машину.
– Руслан!
– Кто здесь?
Свистунов вылезает из-под машины, лицо у него грязное, руки в масле.
– О! Ваня! Здорово! – протягивает руку, вытерев ладонь о штаны. Не пожать ее он не может. – Слушай, подержи мне гайку ключом? А? Отвернуть никак не могу.
– Я поговорить пришел.
– Так срочно? – усмехается капитан Свистунов.
– Это посрочнее, чем твоя гайка.
– Не скажи. Мне в деревню сегодня ехать. Обещал жене, что к обеду успею, а она, сука, приржавела. Гайка.
– В Первомайское ехать?
– Ну да.
– Там ведь тоже, кажется, женщину убили.
– Кажется?!
– Все на тебе сходится. – Хватит ходить вокруг да около! Время у них с Русланом вышло. И он говорит размеренно, не отводя взгляда от лица друга детства. – У тебя участок в Первомайском, на День Победы ты картошку сажаешь. Два трупа нашли в этом парке, – он кивает через плечо. – А у тебя здесь гараж. И Хайкина ты летом искал. Он – важный свидетель. И потом, ты же сам сказал, что я покрывал близкого мне человека. Выходит, тебя. Я изъял последние листы из уголовного дела, потому что не хотел тебя сажать. Но я пришел сказать, что ничего не изменилось. Вот они, протоколы. Убийство в Первомайском. Возьми их себе, – он полез в карман.
Вид у Свистунова странный. Вроде бы он… Улыбается?!
– Значит, Ваня, поймал маньяка?
– Нет. Не буду ловить, – сердито говорит он.
– Потому что я твой друг?