Едва открыв папку, он почувствовал себя странно. Он так и не понял, а главное, не вспомнил, почему, отстранив Руслана Свистунова, стал заниматься делом о серийном убийце в одиночку. Но зато понял другое. Разложив перед собой фотографии, почувствовал вдруг головокружение и подступающую к горлу тошноту.
Не было никаких сомнений в том, что он все это уже видел и раньше. До боли знакомые, много раз пропущенные через себя детали: исколотые ножами тела, искаженные до неузнаваемости лица жертв, которые он, без сомнения, когда-то уже видел. Именно такими. И безобразные подробности истерзанной плоти: «…десять проникающих ранений грудной клетки спереди – справа и слева, повреждены сердце, сердечная сумка, аорта, легкие, легочная артерия…» Да, он думал об этом много и долго. Думал и размышлял: почему? Зачем?
– Ну что? – напряженно спросил капитан Свистунов. – Что-нибудь прояснилось?
– Не знаю. Но я видел это, – с уверенностью сказал он.
– Конечно, видел. Мы вместе выезжали на место происшествия. Я ползал, разыскивая улики, а ты заполнял в это время протокол. Разреши, я взгляну?
– Да, конечно.
Свистунов развернул пухлую папку к себе, на сто восемьдесят градусов. Сделался вдруг нервным, начал листать, морщиться, оттягивать ворот рубашки, словно тот его душил, сковывал движения и был собачьим ошейником, никак не воротником.
– Ты спросил, Ваня: «Не брал ли я взятки». А я ответил: «Не пойман, не вор». Так вот, Иван Александрович: я понятия не имею, почему ты не посвящал меня в подробности своего расследования. Потому что ничего такого, чего бы я не знал раньше, здесь нет. Ты понимаешь?
– Нет.
– А я думаю, что последние несколько листов в папке просто-напросто отсутствуют. Вырваны, изъяты.
– Как это?
– А так. Ты изъял их отсюда, Ваня. И где ж они теперь?
– Не знаю.
– Дома? Порвал? Сжег? Я хочу знать, где они?
– Клянусь тебе: не помню!
– Тебе заплатили? Кто заплатил? Как другу скажи, я ж никому… Все понимаю.
– Да не знаю я ничего! Я полжизни бы отдал, чтобы хоть что-нибудь в голове прояснилось! Но – не могу! Ты пойми, Свисток: не могу!
– Я видел, как ты уезжал в тот день, – сказал ему вдруг Свистунов. – И видел на чем.
«Мерседес»?!! Неужели он видел черный «Мерседес»?!! Нет!!!
– Следил за мной? Ты за мной следил?! – Спокойнее, туда его, внутрь, этот пузырь.